post

[marss2]

Оригинал взят у pogo_on_air в post

Дом в котором жил Довлатов в Пушкинских горах. Фото отсюда

- Я договорилась насчет комнаты.
- Вот спасибо.
- В деревне Сосново. Пять минут от турбазы. Отдельный вход.
- Это главное.
- Хозяин, правда, выпивает.
- Еще один козырь.
- Запомните фамилию - Сорокин. Михаил Иваныч... Пойдете через турбазу
вдоль оврага. С горы уже деревню видно. Четвертый дом... А может, пятый. Да
вы найдете. Там свалка рядом...

Довлатовские чтения
Дом Михал Иваныча производил страшное впечатление. На фоне облаков чернела покосившаяся антенна. Крыша местами провалилась, оголив неровные темные балки. Стены были небрежно обиты фанерой. Треснувшие стекла - заклеены газетной бумагой. Из бесчисленных щелей торчала грязная пакля".

Толик откровенно и деловито помочился с крыльца, Затем приоткрыл дверь
и скомандовал:
- Але! Раздолбай Иваныч! К тебе пришли.
И, подмигнув, добавил:
- С милиции, за алиментами...
Тотчас высунулась багровая рожа, щедро украшенная синими глазами:
- Это... Кому?.. Вы насчет ружья?
- Мне говорили, у вас сдается комната.
На лице Михал Иваныча выразилось сильнейшее замешательство.
Впоследствии я убедился, что это - его обычная реакция на любое, самое
безобидное заявление.
- Комнату?.. Это... Зачем?
- Я работаю в заповеднике. Хочу снять комнату. Временно. До осени. Есть
у вас лишняя комната?
- Дом-то маткин. На мать записан. А матка во Пскове. У ей ноги
распухши...
- То есть, вы комнату не сдаете?
- Прошлый год евреи жили. Худого не скажу, люди культурные... Ни тебе
политуры, ни одеколона... А только - белое, красное и пиво... Лично я евреев
уважаю.
- Они Христа распяли, - вмешался Толик.
- Так это когда было! - закричал Михал Иваныч. - Это еще до революции
было...

Соседняя комната выглядела еще безобразнее. Середина потолка угрожающе
нависала. Две металлические кровати были завалены тряпьем и смердящими
овчинами. Повсюду белели окурки и яичная скорлупа.
Откровенно говоря, я немного растерялся. Сказать бы честно: "Мне это не
подходит..." Но, очевидно, я все-таки интеллигент. И я произнес нечто
лирическое:
- Окна выходят на юг?
- На самый, самый юг, - поддакнул Толик. За окном я увидел
полуразрушенную баню.
- Главное, - сказал я, - вход отдельный.
- Ход отдельный, - согласился Михал Иваныч, - только заколоченный.
- А, - говорю, - жаль.
- Эйн момент, - сказал хозяин, разбежался и вышиб дверь ногой.
- Сколько платить?
- А нисколько.
- То есть, как? - спрашиваю.
- А вот так. Неси шесть бутылок отравы, и площадь за тобой.
- Нельзя ли договориться более конкретно? Скажем, двадцать рублей вас
устраивает?
Хозяин задумался:
- Это сколько будет?
- Я же говорю - двадцать рублей.
- А если на кир перевести? По рупь четыре?
- Девятнадцать бутылок "Розового крепкого". Пачка "Беломора". Два
коробка спичек, - отчеканил Толик.