marss2 | Джини: дикая история одичавшего ребенка

Она забрела в Департамент социальной помощи Лос-Анджелеса в октябре 1970 года. Сутулая и исхудавшая, девочка странно, словно кролик, держала перед собой руки. На вид ей было 6-7 лет. Как могло случиться так, что в Калифорнии XX века вырос «дикий» ребенок? Вспоминаем эту леденящую душу историю.

Ее мать, которая практически ничего не видела из-за катаракты обоих глаз, искала учреждение, где оказывают помощь слепым, и случайно зашла не в ту комнату.

Девочка привела сотрудников департамента в ужас. Первоначально они предположили, что ребенок страдает аутизмом. Затем выяснилось, что девочка не умеет говорить. Она страдала неконтролируемым мочеиспусканием, у нее постоянно текла слюна, она плевалась.

У малышки было два почти полных ряда зубов, что представляло собой редкое стоматологическое заболевание. Она едва умела жевать и глотать, не могла фокусировать взгляд и полноценно работать конечностями. Ее вес составлял всего 26 килограммов, хотя, как потом оказалось, ребенку уже исполнилось 13 лет.

Чтобы гарантировать девочке анонимность, врачи дали ей имя Джини – потому что она появилась буквально из ниоткуда, как джин из бутылки. С младенческих лет психически неуравновешенный отец надевал на нее самодельную смирительную рубашку и привязывал к стулу, запирая одну в комнате их загородного дома. Он запрещал ей кричать, говорить или издавать какие-либо звуки, избивал и рычал на нее, как собака.

Читайте также: Убила и съела – знаменитые женщины-маньяки>>

В то время история Джини считалась самым ужасным примером жестокого обращения с детьми в США. Как в тихом калифорнийском городке, на самой обычной улице, мог вырасти дикий ребенок, который настолько боялся любого прикосновения, что в памяти тут же всплывали параллели с ребенком-волком из Гессе XIV века, найденным в 1661 году литовским ребенком-медведем или Виктором из Айверона, диким ребенком, который вырос в лесах революционной Франции?

Со временем общественный интерес к истории Джини угас. Полыхала Вьетнамская война, по миру гремели «Битлз», но ученые, а в особенности лингвисты, продолжали изучать девочку. Она была уникальным ребенком, выросшим без языкового взаимодействия или социальной адаптации. Реально ли было научить ее говорить в этом возрасте?

Исследователи наперебой делали сцинтиграфию головного мозга и научные аудиозаписи, проводили бесчисленные тесты, собирали массивы данных и публиковали работы. Но и их интерес постепенно угас. За исключением нескольких энтузиастов.

В конце 1970-х годов след Джини затерялся во мраке. Так как девочка находилась на обеспечении калифорнийских властей, администрация штата поместила ее в государственное учреждение, при этом местонахождение Джини было полностью засекречено. С того момента прошло четыре десятилетия, по-видимому, она так и находится под государственной опекой.

«Я не сомневаюсь в том, что она до сих пор жива, потому что я часто спрашивала про нее, и мне всегда отвечали, что она в порядке, — рассказывает Сюзан Кёртис, профессор лингвистики, которая в свое время изучала феномен Джини и успела подружиться с девочкой. — Мне никогда не разрешали общаться с ней. Что бы я ни делала. Последний раз мне удалось увидеть ее в начале 80-х годов».

Власти поставили крест на попытках The Guardian выяснить правду. «Если Джини жива, любые связанные с ней данные засекречены и не соответствуют критериям подлежащей разглашению информации, — заявил Ким Тучида, специалист по работе с документами публичного характера Калифорнийского департамента социального обеспечения. — Предлагаем вам направить свой запрос муниципальным властям Лос-Анджелеса». Те, в свою очередь, «перевели стрелки» на департамент психического здоровья населения, работники которого предпочли промолчать.

Джини скоро исполнится 60 лет, а ее судьба до сих пор окутана тайной. Научилась ли она говорить? Взаимодействовать с миром? Счастлива ли она? Об этом знают лишь избранные.

Но в этой истории есть еще одна интересная глава — судьбы других действующих лиц. Почти каждый из них пережил глубокую травму. Психологическую и профессиональную, после которой некоторым из них так и не удалось полностью оправиться. Ученые и работники департамента социального обеспечения, которые изучали, а иногда и любили ее. Их работа закончилась враждой, местью и позорными «разоблачениями».

Писатель, который решил изложить на бумаге историю Джини, и сам не заметил того, как судьба девочки завладела всей его жизнью. Да так, что он решил убежать от нее в Париж.

Старший брат Джини также серьезно пострадал от издевательств отца. По его собственному признанию, он жил как «мертвец» и не смог стать достойным отцом для своей дочери, племянницы Джини, которая впоследствии бросила собственных дочерей.

История началась с отца Джини, Кларка Уайли. Он вырос в приюте на побережье Тихого океана и работал механиком на линии сборки летательных аппаратов в Лос-Анджелесе во время и после Второй мировой войны. Его женой стала Айрин Оглсби: она была на 20 лет младше Кларка и незадолго до свадьбы мигрировала на юго-запад США.

Уайли ненавидел шум и не хотел детей. Но они появились. Первая девочка умерла во младенчестве после того, как ее оставили одну в холодном гараже. Второй ребенок умер в результате родовой травмы. Третий мальчик по имени Джон выжил, пять лет спустя родилась девочка, которая впоследствии стала известна миру под именем Джини.

Когда в 1958 году мать Уайли погибла под колесами автомобиля, мужчина впал в ярость и паранойю. Он издевался над Джоном и запер свою двухлетнюю дочь одну в маленькой спальне, где та едва могла двигаться. Отец привязывал девочку к горшку или надевал на нее своего рода смирительную рубашку и помещал ребенка в самодельную кроватку с проволочным каркасом. Любые попытки издать хоть какой-нибудь звук жестоко пресекались кулаками и палкой. Так прошли 60-е.

Истории жён Гитлера, Ивана Грозного, графа Дракулы и других не менее известных личностей в нашем обзоре Мой муж – монстр>>

Запуганная и полуслепая супруга Айрин решилась бежать в 1970 году. После того как женщина перешагнула порог департамента социальной защиты, события понеслись одно за другим. Уайли предъявили обвинение в жестоком обращении с детьми, и он застрелился. В предсмертной записке была лишь одна фраза: «Мир никогда не поймет».

Находившуюся под судебной опекой Джини перевели в детскую больницу Лос-Анджелеса. Педиатры, психологи, лингвисты и другие эксперты со всей страны стремились получить разрешение для того, чтобы осмотреть и попытаться помочь ей. Девочка была уникальной возможностью изучить развитие мозга и речи — процесса становления человеческой личности с помощью языка.

Джини знала несколько слов: «синий», «оранжевый», «мама» и «иди», но в большинстве случаев молчала и не выражала никаких эмоций. Девочка передвигалась так называемой «кроличьей походкой», не контролировала мочеиспускание, ходила под себя при малейшем стрессе и постоянно мастурбировала – своеобразный защитный механизм психики. Врачи признавали, что перед ними самый травмированный ребенок за всю историю медицины.

Тем не менее, Джини развивалась. Она научилась играть, жевать и одеваться, ей нравилось слушать музыку. Ее словарный запас расширялся. Кроме того, она пользовалась картинками, чтобы выразить свои мысли, если слов не хватало. Результаты тестов на интеллект также радовали врачей.

«Язык и мысли отличаются друг от друга. Для многих из нас мысли имеют вербальное выражение. У Джини все было иначе. Но существует много способов мыслить, — рассказывала Кёртис, одна из немногих исследователей, которая до сих пор жива. — Она не была глупой. Она могла разложить картинки таким образом, чтобы получилась история. Она создавала разные сложные конструкции из палочек. У нее были и другие признаки интеллекта».

Кёртис, которая в то время только начинала свою научную деятельность, установила очень тесный контакт с Джини во время их многочисленных прогулок и походов по магазинам (главным образом, чтобы купить пластиковые контейнеры, которые девочка коллекционировала). Ее любопытство и сила духа очаровали даже больничных поваров, санитаров и другой медперсонал.

На своем примере Джини удалось доказать, что словарный запас не поздно пополнять никогда. Однако грамматика и построение предложений ей не давались никак, так что ученые все больше склонялись к мнению о том, что научить ее говорить полноценно уже не удастся – механизм связной речи формируется в период с 5 до 10 лет.

«Превращает ли язык нас в человека? Трудно сказать, — отмечает лингвист. — Можно практически не уметь говорить, при этом оставаясь полноценным человеком, любить, строить отношения и взаимодействовать с миром. Джини явно взаимодействовала с миром. Она рисовала картинки и сообщала миру то, чем хотела в тот момент поделиться».

Но явного прорыва так и не произошло. Напротив, к 1972 году ученые и опекуны разделились на два лагеря. Воспитательница из детской больницы Джин Батлер вступила в конфликт с исследователями и привлекла мать Джини, Айрин, к участию в кампании по контролю процесса реабилитации девочки. Каждая сторона обвиняла другую в эксплуатации ребенка.

Финансирование исследования было прекращено, и Джини отправили в приемную семью. Айрин получила право опеки над девочкой, но была не в состоянии выполнять возложенные на нее обязанности, поэтому Джини забрали в другую семью, затем последовала череда государственных учреждений, куда Кёртис и остальным исследователям вход был настрого запрещен. Вскоре все достижения Джини сошли на нет, возможно, без дальнейшей надежды на восстановление.

Рас Раймер, журналист, который рассказал историю Джини в 1990-х годах в журнале New Yorker и написал книгу «Джини: научная трагедия» (Genie: a Scientific Tragedy), в общих чертах описал свои впечатления после изучения фотографий с ее 27-го дня рождения: «Крупная, неуклюжая женщина с отсутствующим взглядом, как у коровы … Она смотрела только на торт. Темные волосы неопрятно торчали на лбу, создавая пугающий образ обитательницы психиатрической лечебницы».

Профессор психиатрии и бихевиористики Джей Шарлей, который также присутствовал на том празднике и на ужине в честь 29-летия Джини, рассказал Раймеру, что она выглядела несчастной, потерянной и редко смотрела в глаза: «У меня разрывалось сердце».

С тех пор о жизни Джини ничего не известно. Но все, кто когда-либо знал ее, вспоминают о девочке с глубокой душевной печалью.

Те ученые, что пока еще живы, говорят о мучительном сожалении, которое преследует их всю жизнь. Шарлей пришел к следующему выводу: «Все те годы она находилась в полнейшей изоляции, потом на какое-то время окунулась в более разумный реальный мир и реагировала на него, но затем дверь закрылась, она вновь ушла в себя… и ее душа болела».

Кёртис, которая также написала книгу о Джини и которой одной из немногих удалось с достоинством выйти из этой истории, до сих пор сильно переживает. «Я не контактирую с ней, но не по своей воле. Мне никогда не разрешали этого. Чего я только ни делала, чтобы увидеть ее. Мне очень этого хочется. В моей душе пустота, и ее ничем не заполнить».

В одном из своих интервью Раймер сказал, что история Джини оставила неизгладимый след в душе всех, кто контактировал с ней, включая его самого: «Все это длилось несколько напряженных и беспокойных лет. Я посвятил ей всего себя без остатка. Многое меня потрясло. Возможно, меня назовут трусом, но я почувствовал облегчение, когда отошел от этой истории. Мне было невыносимо каждый раз заходить в ту комнату, где выросла Джини».

Однако Раймер признался, что ему не удалось полностью забыть девочку: «Обычно я просто переключаюсь на другую тему. Но здесь я постоянно вспоминал Джини. Жить в изоляции, не иметь возможности выразить свои чувства и мысли. Думаю, это потрясет каждого. Мне кажется, тот, о ком я писал, отчасти был я сам».

Образ Джини присутствует и в его последнем романе «Сумерки в Париже» (Paris Twilight), действие которого происходит во Франции в 1990 году. «В романе рассказывается о попытке побега из маленькой, сырой комнаты и от убогого существования к прекрасному будущему, которая в конце концов заканчивается провалом. Речь идет о связи между наукой и чувствами. Да, я до сих пор пытаюсь разрешить некоторые проблемы. Джини поставила передо мной вопросы, на которые я, как журналист, до сих пор не могу найти ответы».

Брат Джини, Джон, также не смог оправиться от издевательств Кларка Уайли. Многократные избиения и картины страдания сестры не прошли даром. В 2008 году он рассказал ABC News: «Иногда мне казалось, что бог оставил меня. Или я его». Последний раз он видел Джини в 1982 году и потерял связь с их матерью, которая умерла в 2003-м: «Я пытался забыть Джини, потому что мне было стыдно. Но я рад, что ей помогли».

После некоторых проблем с законом Джон поселился в Огайо, где работал маляром. Он женился, родилась дочь Памела. Но брак распался, а его дочь, племянница Джини, стала употреблять наркотики.

В 2010 году полиция обнаружила Памелу в состоянии наркотического опьянения и предъявила ей обвинение в жестоком обращении с детьми – оставила своих детей в опасности. Джон страдал от диабета и умер в 2011 году. Памела, которая так и не встретилась со своей тетей Джини, - в 2012-м.

В арабском фольклоре джин символизирует духа, заключенного в лампе или бутылке. Вырвавшись на свободу, он исполняет желания. «Дикий ребенок», который окунулся в наш мир в 1970 году, успел очаровать многих за этот короткий, насыщенный период после своего освобождения.

Но исполнять мечты она не смогла, возможно, потому, что так никогда и не вырвалась до конца на свободу.