я очень люблю царственную пышность
Aug. 14th, 2016 02:59 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
marss2Митя Алешковский пишет
Более 1500 (!!) человек посетили Аврору в первый день после ремонта. Надо отремонтировать мавзолей, на торжественном открытии после ремонта его должен освятить патриарх Кирилл, а первым гостем должен стать президент.
То, что они не озабочены его большевистской составляющей и есть УЖАС
===================
Да не ужас, Мить! Это нормальная человеческая жизнь, которой живут все нормальные страны (с нашей есть некоторые проблемы...). Заботиться о своей семье и близких, любить своих детей и друзей, и в гробу видать всю вашу политику. Это нормальная реакция, психически здорового человека - отторгать от себя и не пускать в душу всякое дерьмо - главное из которого - так любимая тобой политика!
а чем вам не нравятся большевики, освободившие народы Российской Империи от власти монархического полуфеодального сословного режима и устранившие национальную сегрегацию?
Митя Алешковский пишет
тем, что они уничтожили крестьянство, уничтожили церковь, расстреляли десятки миллионов невинных людей, уничтожили свободу, уничтожили культуру и науку, кроме тех культуры и науки, которые были нужны им для своих целей, ну и в целом завели государство в тупик из которого мы не можем выбраться до сих пор
Большевики были первыми, предоставившими политические права бОльшей части населения.
мы не единственная страна, в которой произошла кровопролитная гражданская война. я не вижу поводов каяться за победу одной стороны над другой
так ради вас же - вы же основной выгодополучатель от этого
А ведь "выстрел Авроры" вывел ваших предков - Алешковских и Эйдельманов из черты оседлости, переселил их из местечек около Житомира в Москву, дал им квартиры царских аристократов, высшее образование и возможность пострелять из маузера Дзержинского. Какая черная неблагодарность
Митя Алешковский пишет
я не знаю кто вы такой, но вам следует знать, что мои родственники с 17 века в столице жили
и будучи дворянами и имели множество государственных наград от царской семьи
и большие заслуги перед отечеством на научной и на общественной ниве.
Так что засуньте выстрел авроры себе в жопу
и идите нахуй отсюда, за черту оседлости.
Митя Алешковский .Сын писателя Петра Алешковского и историка, преподавателя Тамары Эйдельман, внук историка Натана Эйдельмана и историка Элеоноры Павлюченко (по материнской линии). По отцовской линии внук Марка Хаимовича Алешковского и Натальи Недошивиной
Марк Хаимович Алешковский (в быту также Марк Ефимович[1]; 1933—1974) — советский историк-медиевист и археолог, автор многочисленных публикаций посвящённых дружинной культуре Руси, фортификационным сооружениям древнерусских городов (в большей мере Новгорода и Пскова), текстологии древнерусского летописания, социальным аспектам истории древнерусских городов, руководил (1956—1960) археологическими исследованиями в ходе послевоенного восстановления и реставрации в Новгородского кремля — ныне объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО. Опубликованные по результатам этих работ статьи заложили основы[2] современной концепции происхождения и развития средневекового Новгорода[3].
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BB%D0%B5%D1%88%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,_%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%BA_%D0%A5%D0%B0%D0%B8%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
https://www.facebook.com/mitya.aleshkovskiy/posts/10210399322678810
=====================================
Н. А. Тэффи
Монархист
Хацкин повернулся.
-- Знаете, Ванин, должен я вам сказать прямо, чтобы вы тоже прямо знали, с кем имеете дело!
-- Да что вы, Хацкин! Я же вас еще по школе знаю! Чего вы рекомендоваться вдруг вздумали?
Хацкин подошел к столу, решительно опустился на стул, закинул ногу на ногу и заложил руку за борт пиджака.
-- Слушайте и знайте, -- сказал он. -- Я -- монархист.
-- Как-с? -- испуганно квакнул Ванин.
-- Мо-нар-хист!
Он пошевелил пальцами в дырявом сапоге так, что дыра на нем на минуту раздвинулась и позволила увидеть носок неизъяснимо бурого оттенка.
-- Господи, что это такое? -- заерзал на стуле Ванин. -- Как же это вы так-то? Ничего не понимаю.
Хацкин скривил рот в едкую усмешку.
-- Так оказалось. Разве я сам это знал? Что я о себе думал? Думал, что я так себе, обыкновенный паршивец, а я вот...
-- Уфф! Господи, ты Боже мой! Да вы хоть объясните, а то я, извините меня, ничего не понимаю. Что же вас в старом строе прельщает? Вы же вдобавок и еврей, угнетенная нация.
Хацкин развел руками.
-- А вот подите! Я вам скажу, только вы на меня не сердитесь: я очень люблю царственную пышность.
-- Хацкин! Да опомнитесь! Ну, какую же вы царственную пышность видали? Участок вы видали, а не пышность.
Хацкин покачал головой мечтательно и грустно.
-- Людовик Четырнадцатый... мантия из чистейшего горностая, носовой платок из чистейшей парчи, и негр дает чего-нибудь прохладительного. А все кругом боятся... от страха даже глаза жмурят, так им худо, чтобы он, упаси Бог, не убил кого.
-- Черт знает, что он говорит, -- удивился Ванин. -- Да какого вы Людовика видали?
Хацкин развел руками в горьком недоумении.
-- Вот подите.
-- Безумный вы человек, Хацкин. Мало вас по участкам тиранили.
-- А когда я люблю пышность.
-- Какая там у вас в Либеровичах пышность была? Я вот сколько лет в столице живу, а и то меня ни разу во дворец не пригласили. Видел раз на набережной, какой-то длинный офицер с прыщом на носу прошел. Потом говорили, будто это великий князь, да и то не наверное. А потом еще видел во сне старую государыню -- пришла ко мне чайку попить и сухарей принесла. И такая мне потом в этот день неприятность была, что до сих пор помню. Вернейшая, говорят, примета, как царскую фамилию во сне увидишь, так и жди скандала.
-- Людовик Пятнадцатый, -- тихо вздохнул Хацкин и покачал головой, точно вспомнил о дорогом покойнике.
-- Теперь уж Пятнадцатый? Давеча скулили о Четырнадцатом. В номерах путаетесь. Сами и не знаете, чего хотите, Хацкин. Ну, будьте благоразумны. Ну, какой Людовик вас к себе пустит, будь он хоть распродвадцатый. Сапоги у вас дрянные, право жительства по старому строю не имеете. Да вы и разговаривать-то по-людовиковски не умеете. Уж вы не обижайтесь.
-- Пусть не умею!
-- Я знаю, Ванин, я, может быть, всецело в вашей власти. Пусть так.
И вздохнув, прибавил уныло, но твердо:
-- А когда я люблю пышность!
Ванин молча взял фуражку и направился к выходу. У дверей он обернулся.
Хацкин смотрел на него с безнадежным отчаянием и тряс ногой. Тихо звенел графин на комоде.
Более 1500 (!!) человек посетили Аврору в первый день после ремонта. Надо отремонтировать мавзолей, на торжественном открытии после ремонта его должен освятить патриарх Кирилл, а первым гостем должен стать президент.
То, что они не озабочены его большевистской составляющей и есть УЖАС
===================
Да не ужас, Мить! Это нормальная человеческая жизнь, которой живут все нормальные страны (с нашей есть некоторые проблемы...). Заботиться о своей семье и близких, любить своих детей и друзей, и в гробу видать всю вашу политику. Это нормальная реакция, психически здорового человека - отторгать от себя и не пускать в душу всякое дерьмо - главное из которого - так любимая тобой политика!
а чем вам не нравятся большевики, освободившие народы Российской Империи от власти монархического полуфеодального сословного режима и устранившие национальную сегрегацию?
Митя Алешковский пишет
тем, что они уничтожили крестьянство, уничтожили церковь, расстреляли десятки миллионов невинных людей, уничтожили свободу, уничтожили культуру и науку, кроме тех культуры и науки, которые были нужны им для своих целей, ну и в целом завели государство в тупик из которого мы не можем выбраться до сих пор
Большевики были первыми, предоставившими политические права бОльшей части населения.
мы не единственная страна, в которой произошла кровопролитная гражданская война. я не вижу поводов каяться за победу одной стороны над другой
так ради вас же - вы же основной выгодополучатель от этого
А ведь "выстрел Авроры" вывел ваших предков - Алешковских и Эйдельманов из черты оседлости, переселил их из местечек около Житомира в Москву, дал им квартиры царских аристократов, высшее образование и возможность пострелять из маузера Дзержинского. Какая черная неблагодарность
Митя Алешковский пишет
я не знаю кто вы такой, но вам следует знать, что мои родственники с 17 века в столице жили
и будучи дворянами и имели множество государственных наград от царской семьи
и большие заслуги перед отечеством на научной и на общественной ниве.
Так что засуньте выстрел авроры себе в жопу
и идите нахуй отсюда, за черту оседлости.
Митя Алешковский .Сын писателя Петра Алешковского и историка, преподавателя Тамары Эйдельман, внук историка Натана Эйдельмана и историка Элеоноры Павлюченко (по материнской линии). По отцовской линии внук Марка Хаимовича Алешковского и Натальи Недошивиной
Марк Хаимович Алешковский (в быту также Марк Ефимович[1]; 1933—1974) — советский историк-медиевист и археолог, автор многочисленных публикаций посвящённых дружинной культуре Руси, фортификационным сооружениям древнерусских городов (в большей мере Новгорода и Пскова), текстологии древнерусского летописания, социальным аспектам истории древнерусских городов, руководил (1956—1960) археологическими исследованиями в ходе послевоенного восстановления и реставрации в Новгородского кремля — ныне объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО. Опубликованные по результатам этих работ статьи заложили основы[2] современной концепции происхождения и развития средневекового Новгорода[3].
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BB%D0%B5%D1%88%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,_%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%BA_%D0%A5%D0%B0%D0%B8%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
https://www.facebook.com/mitya.aleshkovskiy/posts/10210399322678810
=====================================
Н. А. Тэффи
Монархист
Хацкин повернулся.
-- Знаете, Ванин, должен я вам сказать прямо, чтобы вы тоже прямо знали, с кем имеете дело!
-- Да что вы, Хацкин! Я же вас еще по школе знаю! Чего вы рекомендоваться вдруг вздумали?
Хацкин подошел к столу, решительно опустился на стул, закинул ногу на ногу и заложил руку за борт пиджака.
-- Слушайте и знайте, -- сказал он. -- Я -- монархист.
-- Как-с? -- испуганно квакнул Ванин.
-- Мо-нар-хист!
Он пошевелил пальцами в дырявом сапоге так, что дыра на нем на минуту раздвинулась и позволила увидеть носок неизъяснимо бурого оттенка.
-- Господи, что это такое? -- заерзал на стуле Ванин. -- Как же это вы так-то? Ничего не понимаю.
Хацкин скривил рот в едкую усмешку.
-- Так оказалось. Разве я сам это знал? Что я о себе думал? Думал, что я так себе, обыкновенный паршивец, а я вот...
-- Уфф! Господи, ты Боже мой! Да вы хоть объясните, а то я, извините меня, ничего не понимаю. Что же вас в старом строе прельщает? Вы же вдобавок и еврей, угнетенная нация.
Хацкин развел руками.
-- А вот подите! Я вам скажу, только вы на меня не сердитесь: я очень люблю царственную пышность.
-- Хацкин! Да опомнитесь! Ну, какую же вы царственную пышность видали? Участок вы видали, а не пышность.
Хацкин покачал головой мечтательно и грустно.
-- Людовик Четырнадцатый... мантия из чистейшего горностая, носовой платок из чистейшей парчи, и негр дает чего-нибудь прохладительного. А все кругом боятся... от страха даже глаза жмурят, так им худо, чтобы он, упаси Бог, не убил кого.
-- Черт знает, что он говорит, -- удивился Ванин. -- Да какого вы Людовика видали?
Хацкин развел руками в горьком недоумении.
-- Вот подите.
-- Безумный вы человек, Хацкин. Мало вас по участкам тиранили.
-- А когда я люблю пышность.
-- Какая там у вас в Либеровичах пышность была? Я вот сколько лет в столице живу, а и то меня ни разу во дворец не пригласили. Видел раз на набережной, какой-то длинный офицер с прыщом на носу прошел. Потом говорили, будто это великий князь, да и то не наверное. А потом еще видел во сне старую государыню -- пришла ко мне чайку попить и сухарей принесла. И такая мне потом в этот день неприятность была, что до сих пор помню. Вернейшая, говорят, примета, как царскую фамилию во сне увидишь, так и жди скандала.
-- Людовик Пятнадцатый, -- тихо вздохнул Хацкин и покачал головой, точно вспомнил о дорогом покойнике.
-- Теперь уж Пятнадцатый? Давеча скулили о Четырнадцатом. В номерах путаетесь. Сами и не знаете, чего хотите, Хацкин. Ну, будьте благоразумны. Ну, какой Людовик вас к себе пустит, будь он хоть распродвадцатый. Сапоги у вас дрянные, право жительства по старому строю не имеете. Да вы и разговаривать-то по-людовиковски не умеете. Уж вы не обижайтесь.
-- Пусть не умею!
-- Я знаю, Ванин, я, может быть, всецело в вашей власти. Пусть так.
И вздохнув, прибавил уныло, но твердо:
-- А когда я люблю пышность!
Ванин молча взял фуражку и направился к выходу. У дверей он обернулся.
Хацкин смотрел на него с безнадежным отчаянием и тряс ногой. Тихо звенел графин на комоде.
