Восстание в Туркестане. 1916-2016
Jan. 10th, 2016 04:42 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
marss2Еще во время заседаний летней 1915 года сессии Государственной Думы кадетами было выдвинуто предложение распространить воинскую повинность на мусульман Закавказья и Туркестана.
В своей речи 19 августа (1 сентября) 1915 года Шингарев рисовал красивые перспективы, к которым приведет выполнение этого прожекта. По его подсчетам, такая мера дала бы дополнительные 500.000 человек запаса.
Шингарев утверждал: «Эти элементы населения до настоящего времени, не отбывая воинской повинности никогда, с этим даже сами мириться не желали; они считали это обидным, оскорбительным для них. Мы знаем такие заявления со стороны киргизов (т.е. казахов: киргизами до 1918 г. принято было называть кочевников современного Казахстана, получивших в советское время этноним «казахи», имевший ранее скорее социальное, чем этническое значение. На территории современной Киргизии проживали дикокаменные или кара-киргизы,
И здесь возникает недоумение, неужели председатель думской комиссии по военным и морским делам не знал, что желавшие могли отбыть воинскую повинность в т.н. «Туземной» или «Дикой» Дивизии, образованной в начале войны как раз с целью изъять из этих регионов наиболее воинственные элементы?
В 12 губерниях Закавказья и Средней Азии, даже если и считать за таковые территории со смешанным населением: Бакинскую, Дагестанскую, Елисаветпольскую, Акмолинскую, Закаспийскую, Самаркандскую, Семипалатинскую, Семиреченскую, Сыр-Дарьинскую, Тургайскую, Уральскую, Ферганскую и Закатальский округ — проживало «не приблизительно 10.000.000», как заявил Шингарев, а 7.730.000 мужчин. Если исходить, что христианское, то есть уже подлежавшее призыву, население равнялось мизерной цифре 730.000 человек, то это означало, что предлагалось призвать каждого 14-го. И это без учета возрастных показателей! Нельзя не отметить, что это были чрезвычайные показатели, особенно для территорий, где до войны не действовала призывная обязанность. Ссылки на европейский опыт были неуместны и в этом случае.Между тем, кроме Кавказской туземной дивизии были и другие полки, вместе составившие позже кавалерийский корпус: Кабардинский, 1-й и 2-й Дагестанские, Татарский (татарами или закавказскими татарами до 1918 г. называли тюркское население Закавказья, исповедовавшее шиитскую ветвь ислама. В начале XX века для названия этой общности появляется термин «азербайджанцы» (от географического названия — Азербайджан (вариант — Адербейджан), происходящего от персидского Атропатена), окончательно закрепившийся в качестве этнонима в советское время), Чеченский, Ингушский, Осетинский, Крымско-Татарский и Туркменский. Последний, кстати, был единственным в Средней Азии. Еще в 1881 г. М.Д. Скобелевым был создан туркменский отряд милиции, который в 1892 г. был преобразован в Туркменский конный дивизион, в 1897 г. — в Туркменский полк.
Условия службы были одинаковыми с кавказскими частями — принимались добровольцы от 19 до 30 лет, которые обязаны были прослужить не менее 2 лет. Всадники получали жалованье — 300 рублей в год, и по истечению 6 лет службы — чин прапорщика милиции.
Следует отметить, что большое количество желающих служить было именно у туркмен, и добровольцев было всегда больше, чем вакансий в полку, который по праву считался прекрасной частью.
Его всадники блестяще проявили себя в боях на германском фронте.
У французов сокращенная воинская повинность в Африке была введена в 1912 году. В Алжире до войны проживало около 5.000.000 и в Западной Африке — около 10−12.000.000 человек.
Иначе говоря, численность мужского населения этих территорий можно считать близкой к показателям вышеупомянутых русских губерний.
Тем не менее Алжир дал французской армии 177.800, а Западная и Экваториальная Африка — 181.512 человек, то есть меньше единовременно предлагаемой Шингаревым для Туркестана и Кавказа цифры. За время войны все колонии Франции, включая, кроме перечисленных, Индокитай, Мадагаскар, Сомали и Тихоокеанское побережье, Тунис и Марокко дали 544.890 бойцов и 221.608 рабочих. В Англии боеспособной силой, формируемой в колониях, была лишь англо-индийская армия.
К началу войны она состояла из 9 дивизий (120.000 чел.), позже их число увеличилось до 10. Т.н. «туземные части» были настроены весьма воинственно и рвались в бой.
Их отправляли на фронт, заменяя английскими территориальными дивизиями. В общей сложности за войну в Индии было мобилизовано 770 000 чел., из них в действующей армии находилось более 500 000.
Превосходить этот предел, по мнению английской колониальной администрации, не стоило — это могло вызвать беспорядки.
Существовали большие проблемы, связанные с возможностью использования подразделений на европейском фронте по причинам их неприспособленности к условиям театра военных действий, как впрочем и на азиатском, по причине опасности столкновения с единоверцами.
Сикхов (сикхи — от «сикх», «ученик»
Неудивительно, что подобные выступления лучших представителей общественности не вызывали в правительстве ни доверия, ни желания сотрудничать, а подобная позиция правительства делала думцев беспощадными критиками любой ошибки властей.
Не будет лишним отметить, что ни в Великобритании, ни во Франции принципы комплектации Вооруженных сил в колониях не были нарушены за все время войны.
Более того, когда в январе 1916 года в всеобщая воинская повинность была введена в Англии, Шотландии и Уэльсе, для Ирландии была сохранена старая добровольческая система.
Самое интересное при всем этом состоит как раз в том, что опыт союзников, во всяком случае, на словах всегда вдохновлял отечественных англоманов и франкофилов.
Впрочем, разговоры безответственных политиков в Думе не снимают ответственности за решения, принятые и проведённые политиками, обладающими реальной властью.
Потому что абсолютная власть тождественна абсолютной ответственности.
25 июня (8 июля) 1916 г. было издано Высочайшее повеление: «Для работ по устройству оборонных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии, а равно для всяких иных необходимых для государственной обороны работ, — привлечь в течение настоящей войны нижепоименованное мужское инородческое население Империи, в возрасте от 19 до 43 лет включительно».
Трудовая повинность распространялась на инородцев Астраханской губернии и всех губерний Сибири (за исключением «бродячих инородцев»), Сыр-Дарьинской, Ферганской, Самарской, Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской, Тургайской и Закаспийской областей, мусульманское население Терской, Кубанской областей, Закавказья (за исключением осетин-мусульман, которые отбывали воинскую повинность, а также турок и курдов, которые к ней не привлекались), езиды, абхазцы-христиане, калмыки и т.п. Призываемые возрасты и сроки призыва определялись по соглашению Военным министром и министром Внутренних дел. 5(18) июля власти Туркестана получили распоряжение приступить к призыву. 8(21) июля ими был отдан приказ о начале мобилизации в Туркестане. Прежде всего призыву подлежала первая очередь — от 18 до 31 года.
Странным образом здесь еще ранее распространялись слухи о неизбежности призыва, которые весьма волновали местное население.
Положение в крае было весьма сложным — резня и погромы были в разгаре. Русское население в отчаянии вынуждено было приступить к организации самообороны. Счет жертв шел на тысячи.
Прибывшему в Туркестан Куропаткину пришлось убеждать жителей в том, что он безусловно не допустит не только насилия, но и никаких злоупотреблений по отношению как к русскому, так и к туземному населению.
Направленный на подавление восстания, а, точнее — на успокоение региона — генерал связывал его причину с неэффективностью управления. 31 июля (13 августа) 1916 г. он отметил в своем дневнике:Организация призыва, мягко говоря, была не идеальной, время для его проведения — неудачным.
Шла уборка урожая и уход работников мог поставить значительную часть крестьянских хозяйств в тяжелое положение.
К концу августа 1916 г. в Туркестане предполагалось призвать 200.470 чел., в Степном крае — 200.000 чел.
В выполнении абсурдных планов на деле было немало абсурда, добавленного местными властями.
В результате вспыхнуло восстание — началась кровавая резня, которая поставила под угрозу существование русского населения — в Туркестане проживало свыше полумиллиона русских, 9,1% жителей края. 17(30) июля был подписан Высочайший указ о переводе Туркестанского Военного округа на военное положение. 8(21) августа генерал-губернатором Туркестана был назначен Куропаткин.
Назначение сопровождалось Высочайшим рескриптом и награждением орденом Св. Владимира I степени. Куропаткин по праву считался знатоком края, и именно ему было поручено привести его к успокоению.
По распоряжению Военного министра сюда были направлены 14,5 батальонов, 33 сотни, 42 орудия и 69 пулеметов.
Это было правильное решение.
Даже весьма язвительная в отношении назначений административного характера «Речь» сочла решение об отправке Куропаткина в Ташкент правильным, отметив при этом: «Выяснилась необходимость при осуществлении призыва инородцев считаться со своеобразными местными и бытовыми особенностями, и в надлежащем направлении этого важного дела и состоит одна из задач нового туркестанского генерал-губернатора».
«Приказано было депешею от 5 июля призвать население все в возрасте от 19 до 43 лет и немедленно отправить этих рабочих на фронты рыть окопы и другие работы. Надо было сразу собрать 600 тысяч человек, а поезда могли возить только по 7 тысяч человек. Население разорялось, ибо нельзя было убрать хлопок и некем было засеять хлопок, некем было бы пасти скот. Метрик не было, поэтому послали старшин и разных русских «статистиков» делать населению перепись. Население во многих местностях возмутилось, перебило свою туземную администрацию, перебило «статистиков», в Джанзаке убило уездного начальника, в Заамине убили много русских, захватили и насиловали русских женщин».
Усилия нового генерал-губернатора стали быстро приносить плоды. Одной из самых важных заслуг Куропаткина была нормализация объявленного призыва. 21 августа (3 сентября) им был издан приказ № 185, ограничивавший число призванных на трудовые работы 220 тыс. чел.
Кроме того, устанавливался ясный порядок и условия призыва, количество призванных в генерал-губернаторстве сокращалось до 220 тыс. чел., призыв проводился не единовременно, а за 3−4 месяца.
В результате к концу 1916 г. в Туркестане на нужды фронта было мобилизовано 92.423 рабочих, еще 9.500 чел. было направлено на работы в пределах генерал-губернаторства. В ходе восстания было разорено около 9 тыс. хозяйств, убито около 4 тыс. русских, армия потеряла 97 убитых, 86 раненых и 76 пропавших без вести. К началу февраля 1917 г. количество призванных несколько увеличилось — 110 тыс. было направлено на работы в прифронтовой полосе и около 10 тыс. оставлено в Туркестане.
В Думе события, произошедшие в генерал-губернаторстве, подверглись резкой критике. М.Ю. Джафаров, представитель мусульманской фракции, добивавшейся распространения воинской повинности на мусульман, гневно клеймил политику правительства:
.«Никогда бездушный централизованный бюрократический механизм не издевался так над национальными чувствами инородцев России и не уродовал их бытовых и духовных особенностей, как в настоящий момент.
Всем известные факты глубоко прискорбных событий в Туркестане и Степных областях — яркая иллюстрация работы бюрократического механизма в его ничем неприкрашенном виде.
Поголовный призыв инородцев в возрасте от 19 до 43 лет, как гром разразился над их головами; не понимая, что хотят с ними сделать, куда и зачем их хотят увезти, вырвав из привычной обстановки жизни, они заметались в разные стороны, искали разъяснения у разных административных лиц и учреждений, но никто не мог дать им точных и определенных разъяснений. Росла легенда, что окопные работы — ширма, что истинная цель призыва — вербовка в армию, для того, чтобы использовать их, безоружных, как живую завесу перед окопами.
Инородцы, воспитанные на Царских грамотах и указах, освобождавших их от воинской повинности на вечные времена, что подтверждалось в административных объявлениях при разного рода сборах на нужды войны, пришли в смятение, что было признано за крамолу. Крамола, созданная воображением местной администрации (?! — А.О.), повела за собой расправу.
В результате там, где мирно текла трудовая жизнь, — потоки крови, слезы пепелища и развалины…
Кому же понадобилось в такой серьезный момент, переживаемый государством, осложнять внутреннюю жизнь этими кровавыми событиями будить ненависть и недоверие между народами, зажигать пожар в тылу?»
Последний вопрос так и остался без ответа, даже присутствовавший в зале Шингарев молчал. Зато Керенский, посетивший летом 1916 г. Туркестан, солидаризировался с Джафаровым и заявлял о нарушении всех законов Российской империи. О том, что происходило в крае с русским населением, не было сказано ни слова. Керенский позже назвал распоряжение Штюрмера о призыве казахов «абсурдным».
Трудно не согласиться с этим утверждением
http://regnum.ru/news/polit/2050326.html
