Я часто не хочу, чтобы вокруг меня были добрые и хорошие люди

[marss2]

Я часто не хочу, чтобы вокруг меня были добрые и хорошие люди. Я часто хочу, чтобы вокруг меня были люди с топорами, которые пойдут и решат мои проблемы. Вхожу я в зал. Взгляд мой печален и блуждающ. Я бледен. Вхожу, значит, в зал. Сразу горн. Люди с топорами встают в единении. Молчаливы, умелы, но обожают. Подходит старший от них. Смотрит вопросительно и твёрдо. Оседаю у малиновой портьеры. Слабым голосом ответствую на немой вопрос: "Тоскливо что-то...Нет каскада в душе. Столько вокруг... И те и эти. И кругом...Ещё ведь и непонимание встречаю. Вот, к слову сказать, адреса. Тут список, значит, понял? Ну чтоб удобнее что ли. Как? Понимаешь ли?" Носом уткнулся в колени. Гул. Старший оборачивается к собравшимся. Молча всё кланяются в пояс и спешно к дверям. В спину крикнешь: "Верю! Друзья! Верю!" Потом опрометью в сокровищницу и с рёвом "Мое!" падаешь на злато. Воскресное утро! Как же ты прекрасно в Самаре! А сам ты на Крите, например.

Нет такой проблемы в моей жизни, которую не может решить толпа людей с топорами. Я специально задумался вчера. Может, есть такая проблема? Может, я чего-то не понимаю и такая проблема всё же есть в моей жизни? И решительно рубанул ладонью по столу. Нет! Такой проблемы не существует. У Цезаря не существовало, почему у меня иначе должно быть? Все эти тонкости, нежности, дуновения - всё решается штурмом на рассвете и резнёй в цитадели. Сидишь на лошади и видишь ритмичную поступь "черепахи", уходящей в дымящийся пролом. И думаешь: "Что, Света? Не ждала?" И дождик тёплый по кастрюле у тебя на башке - тук-тук-тук.

Вот у меня иногда, зевая, спрашивают: "Джон, отчего ты так?! Мы же друзья!"

Друзья! друзья - это те, кому можно позвонить в три ночи сказать, что через два часа на сороковом километре и, на всякий случай, канистру бензина, две! две канистры! и побольше, как можно больше веревок!

А потом лечь спать, свернувшись уютным калачиком. Улыбаясь сладко и зная, что девочка Лиза семи лет, друг твой по армии, например, она уже ломится с рыком через кусты к лесополосе. Потому как дружба - закон! Святое чувство! Вот так думаешь, зарывшись лицом в подушку, пока на сороковом километре бородатые друзья во главе с Лизой тараном высаживают ворота, а на них смола кипящая. Проснулся, а тебе рапорт. Вскрываешь конверт, а там на обгорелом красным и коряво: "Случайно захватили город Сыевск. Увлеклись погоней. Прости! Прости! С именем твоим идём!" И подписи. Растрогаешься, конверт разгладишь. Ласково скажешь "дураки какие... надо проведать что ли на днях".

Вот так я понимаю это слово. Сам никуда, конечно, не поеду. Так я понимаю это слово тоже. Цезарь не поехал бы и я не поеду. А так как я Цезаря уже пережил по годам, то и впредь.

(с) Джон Шемякин