![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
marss2Оригинал взят у ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
wyradhe в А пока в прошлом посте висит Короленко-тест, - про продажу Аляски и возможности ее предотвращения:)
wyradhe в А пока в прошлом посте висит Короленко-тест, - про продажу Аляски и возможности ее предотвращения:)А пока в прошлом посте висит Короленко-тест, - про продажу Аляски и возможности ее предотвращения:)
Опять же, ничего нового про главную причину продажи Аляски для историков не скажу. Причина эта была такова, что если бы про золото на Аляске узнали не в 1890-х, а на 30 лет раньше, то продавать бы ее пришлось все равно, только еще быстрее. Главная причина продажи(озвучивавшаяся русскими участниками не то чтобы громко, но ясно для других русских участников) заключалась в том, что Аляску надо сбывать с рук, пока не поздно, потому что США (да и Англия - если по каким-то другим причинам станет воевать с Россией) в любой момент смогут захватить ее силой, и Россия ничего поделать с этим не сможет, а только понесет военное посрамление за свои же деньги. В начале XIX в. Аляска была медвежьим углом, куда от любого государства не доскачешь. В 1850-х - 60-х американцы бодро строили железные дороги на запад, в 1869 довели до Тихого океана к Сан-Франциско трансконтинентальную дорогу. До 1848 года будущее штатовское тихоокеанское побережье принадлежало Испании, а потом Мексике, ничего существенного у них на этом побережье не было, никакой угрозы их силы на этом побережье для России не представляли. Когда США отобрали это побережье у Мексики, все резко изменилось. Конечно, в 1861 на Тихом океане США располагали только Тихоокеанской эскадрой (6 кораблей со 100 пушками в общей сложности и около тысячей человек экипажа) и Ост-Индской эскадрой (9 кораблей, поставившие на колени как раз в 1850-х Японию), но и этого хватало, а добросить туда корабли из Атлантики было делом недолгим. В мексиканском Сан-Франциско в 1848, до золотой лихорадки, жило 1000 человек. В американском Сан-Франциско в 1860 - 56 тыс., в 1870 - 150 тыс. Ничего даже отдаленно сопоставимого с такой базой у Российской империи тогда на Тихом океане не было. Сообщение из центров США (40 млн. населения к концу 1860-х) с этой базой было несравненно проще и быстрее, чем из центров России (80 млн. населения к концу 1860-х) с Тихим Океаном.
Иными словами, США в любой момент могли бы объявить войну и завоевать Аляску, и Российская империя ровно ничего им в ответ сделать бы не смогла, как не смогла бы и удержать саму Аляску - просто по причинам логистическим. Единственным, кто мог бы помешать в этом США - это Англия, но Англия и Россия с 1780-х по начало 1900-х были в противостоянии (с редчайшими перерывами для совместной войны с кем-нибудь еще, а конкретно с Францией), и Англия не то что не стала бы мешать, а еще и порадела бы США в таком предприятии. При любой собственной войне с Россией Англия легко могла бы захватить Аляску и сама.
Российская империя с США в 1860-х поддерживала очень дружественные и союзные отношения, но политика того времени дело такое - сегодня вы в дружбе, завтра та же страна обратилась против тебя и тебя побила, послезавтра ты опять счел за меньшее зло быть с ней в дружбе. Полагаться на добрую волю США в этом вопросе было бы безрассудно. В русском меморандуме 1867 года собственному императору о желательности продажи Аляске США главная тема - "неудобства, которые создает обладание нашими американскими колониями и слабое обеспечение их безопасности. В случае войны эти колонии будут зависеть от милости любой враждебной державы, и даже в мирное время мы не защищены от американских флибустьеров, которыми кишит Тихий океан. На жалобы, с которыми императорская миссия в Вашингтоне не раз обращалась по этому поводу, федеральное правительство неизменно нам отвечало, что мы сами должны принять необходимые меры предосторожности против этих мародеров, и что Соединенные Штаты не могут взять на себя охрану наших берегов. Эти конфликты, всегда нежелательные, могут в большей или меньшей степени повредить сохранению хороших отношений между двумя странами. Несколько лет назад американцы предложили г-ну Стеклю [русскому послу в США] купить наши колонии, как они купили в прошлом Луизиану и Флориду у Франции и у Испании, а недавно Техас и Калифорнию у Мексики; г-н Стекль считает, что их можно было бы склонить к возобновлению этого предложения".
Последние слова очень многозначительны. Ведь все помнили, КАК именно американцы "купили" Техас и Калифорнию у Мексики. Они предлагали Мексике за Калифорнию 25 млн долл., за Новую Мексику — 5 млн долл. (Аляску купили за 7,2 млн. - дорого), но когда им не дали, завоевали все это силой и уплатили Мексике за эти территории 18 млн. долл. (вместо исходных 32 млн.). Луизиану им Наполеон продал в 1803 только по причине ясной угрозы того, что США не потерпят французские владений у своих границ и при надобности возьмут ее силой (в обществе США широко и гласно в 1802-1803 требовали от президента Джефферсона объявить Франции войну и завоевать Луизиану, а недавно, в 1798-1800 США попросту воевали с Францией, так что угроза эта была весьма реальная). В испанскую Флориду США попросту ввели войска, заняли немалую ее часть, после чего Испания попросила у Англии военной интервенции против США в защиту своих владений во Флориде, та отказалась, и Испания была вынуждена американцам Флориду продать (1818-1819).
На этом фоне никак нельзя поверить, что американцы, предлагая Стеклю "купить Аляску, как они купили в прошлом Луизиану и Флориду у Франции и у Испании, а недавно Техас и Калифорнию у Мексики", не вкладывали в последние слова угрожающий на неизвестное будущее намек, и что Стекль и составители меморандума этот намек не повторили и не держали в уме.
Если бы на этом фоне на Аляске было бы уже тогда открыто золото, то это лишь усилило бы ее притягательность для США и тем самым только усилило бы угрозу ее завоевания американцами - и даже не очень повысило бы ее цену. По сути, рыночная цена, за которую Аляску можно было продать, определялась вовсе не ценностью самой Аляски, а стоимостью военных расходов, которые США понесли бы на ее завоевание (плюс гораздо меньшей стоимостью потери [на какое-то время] российского доброжелательства - с момента окончания Гражданской войны США в нем не нуждались совершенно). Если бы война с Россией за Аляску, заведомо победоносная, обошлась США дешевле, чем цена, требуемая Россией за Аляску, им выгоднее было бы воевать. Ценность самой Аляски на этот расклад не влияла бы вовсе.
Упрекать на этом фоне правительство Александра II в продаже Аляски было бы неразумно - оно (как и все на тот момент) действительно не подозревало об аляскинских богатствах, но если бы о них было известно, продавать пришлось бы все равно, и еще быстрее и подневольнее.
***
В реальной истории возможностей это предотвратить не было, а вот в альтернативных - была, и очень легкая. Как уже упоминалось, единственной силой, способной не дать США завоевать Аляску, - зато уж без всякого труда, - была Англия. Реально Англия в такой ситуации только радовалась бы подобному завоеванию: США у нее тогда были в не-друзьях, но Россия - в гораздо большей степени. Однако Принц Уэльский Эдвард-Альберт, будущий Эдвард VII, был противником внешнеполитического курса своей матушки Виктории (а до смерти его в 1910 г. роль короля в ведении внешней политики могла быть очень велика, если король того хотел; статистами на престоле во всех сферах стали лишь его преемники). Его задушевной идеей было то, что "Большую игру" надо кончать: с Россией надо не соперничать из-за Азии, а сблизиться и разделить с ней Азию (точно так же он хотел сменить соперничество с Францией на раздел соответствующих частей мира с Францией). Всю первую половину - середину 1860-х он из кожи вон лез, чтобы убедить Викторию и ее кабинет сменить противостояние с Российской империей на дружественные отношения с ней и раздел сфер влияния. Реально он и осуществил все чаемые им повороты, сев в 1901 на престол - в 1904 с Францией, в 1907 - с Россией (действия его диктовались, естественно, не сентиментами, - в 1904 Англия всячески держала сторону Японии в русско-японском конфликте, - а пониманием английских интересов и действительного положения России). А если бы матушка его померла году в 1861, вместе с мужем, или в 1863, то поворот, осуществленный им в 1907, он смог бы совершить почти на полвека раньше - а на фоне англо-русской антанты США никаких вылазок против России не делали бы. Да и в массе других отношений воцарение Эдуарда VII в 1860-х было бы просто прекрасной новостью...
=====================
1) английская общественность совершенно спокойно (исключая стандартные уклонения в сторону "наши - разведчики, а ихние - шпионы!" = "мы - это совсем другое дело!" ) относилась к завоеванию Кавказа с гуманитарной, так сказать, точки зрения, но очень отрицательно - с геополитической.
В целом же Британия исходила, как обычно, из двух идей: 1) не дать никому стать доминирующей силой на континенте Европы или успешно идти по пути к этому положению; 2) не дать никому стать соизмеримой с ней самой, Британией, силой в сферах ее колониальных интересов. Упорство этой политики объяснялось отсутствием у Англии сильной сухопутной армии, которое делало ее достаточно беззащитной перед лицом любого противника, за спиной и с боков у которых не было его собственных противников, которые могли бы выступить против него в случае, если бы он вступил в войну с Англией.
Со времен Екатерины Англия крайне боялась того, что Россия овладеет Константинополем, что перекрыло или осложнило бы Англии пути на Ближний Восток - а Екатерина такие планы и не очень скрывала. Поэтому уже в 1783-1787 Англия (вместе с Пруссией) всячески наущали Турцию атаковать Россию превентивно.
Со времен же закавказской экспедиции Зубова при той же Екатерине, присоединения Грузии в 1783/1801 и приказа Павла казакам идти на завоевание Индии, Англия крайне опасалась любого продвижения России в Азии к востоку от Черного моря, ибо Россия была единственной державой, способной хотя бы в перспективе атаковать юританские колониальные владения в Южной Азии. В Англии уже в 1820-х звучали возгласы, что "не на Инде же встречать в случае чего (русского) врага!" - и что надо в качестве предполья брать под свое влияния Иран и Афганистан и не пускать туда влияния русского, иначе встанет под возможный удар Индия.
Эдвард был просто разумнее и понимал, что времена изменились: Павла I на свете нет, Александра I и союза с Наполеоном нет, зато есть Прусская Германия и Австро-Венгрия, которые сами в жизни не дадут России стать сверхдержавой на Востоке и вытеснить оттуда Англию или преградить ей туда путь, - не и любви к Англии, а из понятных мер предосторожности в адрес России, - да и финансы, транспорт и внутреннее положение Российской империи не дадут ей возыметь желание вести войну в Индии, да и не нужна России Индия, и само правительство России это понимает. Поэтому с Россией можно делить Азию, а не пыхтеть, стараясь тормозить любое ее продвижение там.
Опять же, ничего нового про главную причину продажи Аляски для историков не скажу. Причина эта была такова, что если бы про золото на Аляске узнали не в 1890-х, а на 30 лет раньше, то продавать бы ее пришлось все равно, только еще быстрее. Главная причина продажи(озвучивавшаяся русскими участниками не то чтобы громко, но ясно для других русских участников) заключалась в том, что Аляску надо сбывать с рук, пока не поздно, потому что США (да и Англия - если по каким-то другим причинам станет воевать с Россией) в любой момент смогут захватить ее силой, и Россия ничего поделать с этим не сможет, а только понесет военное посрамление за свои же деньги. В начале XIX в. Аляска была медвежьим углом, куда от любого государства не доскачешь. В 1850-х - 60-х американцы бодро строили железные дороги на запад, в 1869 довели до Тихого океана к Сан-Франциско трансконтинентальную дорогу. До 1848 года будущее штатовское тихоокеанское побережье принадлежало Испании, а потом Мексике, ничего существенного у них на этом побережье не было, никакой угрозы их силы на этом побережье для России не представляли. Когда США отобрали это побережье у Мексики, все резко изменилось. Конечно, в 1861 на Тихом океане США располагали только Тихоокеанской эскадрой (6 кораблей со 100 пушками в общей сложности и около тысячей человек экипажа) и Ост-Индской эскадрой (9 кораблей, поставившие на колени как раз в 1850-х Японию), но и этого хватало, а добросить туда корабли из Атлантики было делом недолгим. В мексиканском Сан-Франциско в 1848, до золотой лихорадки, жило 1000 человек. В американском Сан-Франциско в 1860 - 56 тыс., в 1870 - 150 тыс. Ничего даже отдаленно сопоставимого с такой базой у Российской империи тогда на Тихом океане не было. Сообщение из центров США (40 млн. населения к концу 1860-х) с этой базой было несравненно проще и быстрее, чем из центров России (80 млн. населения к концу 1860-х) с Тихим Океаном.
Иными словами, США в любой момент могли бы объявить войну и завоевать Аляску, и Российская империя ровно ничего им в ответ сделать бы не смогла, как не смогла бы и удержать саму Аляску - просто по причинам логистическим. Единственным, кто мог бы помешать в этом США - это Англия, но Англия и Россия с 1780-х по начало 1900-х были в противостоянии (с редчайшими перерывами для совместной войны с кем-нибудь еще, а конкретно с Францией), и Англия не то что не стала бы мешать, а еще и порадела бы США в таком предприятии. При любой собственной войне с Россией Англия легко могла бы захватить Аляску и сама.
Российская империя с США в 1860-х поддерживала очень дружественные и союзные отношения, но политика того времени дело такое - сегодня вы в дружбе, завтра та же страна обратилась против тебя и тебя побила, послезавтра ты опять счел за меньшее зло быть с ней в дружбе. Полагаться на добрую волю США в этом вопросе было бы безрассудно. В русском меморандуме 1867 года собственному императору о желательности продажи Аляске США главная тема - "неудобства, которые создает обладание нашими американскими колониями и слабое обеспечение их безопасности. В случае войны эти колонии будут зависеть от милости любой враждебной державы, и даже в мирное время мы не защищены от американских флибустьеров, которыми кишит Тихий океан. На жалобы, с которыми императорская миссия в Вашингтоне не раз обращалась по этому поводу, федеральное правительство неизменно нам отвечало, что мы сами должны принять необходимые меры предосторожности против этих мародеров, и что Соединенные Штаты не могут взять на себя охрану наших берегов. Эти конфликты, всегда нежелательные, могут в большей или меньшей степени повредить сохранению хороших отношений между двумя странами. Несколько лет назад американцы предложили г-ну Стеклю [русскому послу в США] купить наши колонии, как они купили в прошлом Луизиану и Флориду у Франции и у Испании, а недавно Техас и Калифорнию у Мексики; г-н Стекль считает, что их можно было бы склонить к возобновлению этого предложения".
Последние слова очень многозначительны. Ведь все помнили, КАК именно американцы "купили" Техас и Калифорнию у Мексики. Они предлагали Мексике за Калифорнию 25 млн долл., за Новую Мексику — 5 млн долл. (Аляску купили за 7,2 млн. - дорого), но когда им не дали, завоевали все это силой и уплатили Мексике за эти территории 18 млн. долл. (вместо исходных 32 млн.). Луизиану им Наполеон продал в 1803 только по причине ясной угрозы того, что США не потерпят французские владений у своих границ и при надобности возьмут ее силой (в обществе США широко и гласно в 1802-1803 требовали от президента Джефферсона объявить Франции войну и завоевать Луизиану, а недавно, в 1798-1800 США попросту воевали с Францией, так что угроза эта была весьма реальная). В испанскую Флориду США попросту ввели войска, заняли немалую ее часть, после чего Испания попросила у Англии военной интервенции против США в защиту своих владений во Флориде, та отказалась, и Испания была вынуждена американцам Флориду продать (1818-1819).
На этом фоне никак нельзя поверить, что американцы, предлагая Стеклю "купить Аляску, как они купили в прошлом Луизиану и Флориду у Франции и у Испании, а недавно Техас и Калифорнию у Мексики", не вкладывали в последние слова угрожающий на неизвестное будущее намек, и что Стекль и составители меморандума этот намек не повторили и не держали в уме.
Если бы на этом фоне на Аляске было бы уже тогда открыто золото, то это лишь усилило бы ее притягательность для США и тем самым только усилило бы угрозу ее завоевания американцами - и даже не очень повысило бы ее цену. По сути, рыночная цена, за которую Аляску можно было продать, определялась вовсе не ценностью самой Аляски, а стоимостью военных расходов, которые США понесли бы на ее завоевание (плюс гораздо меньшей стоимостью потери [на какое-то время] российского доброжелательства - с момента окончания Гражданской войны США в нем не нуждались совершенно). Если бы война с Россией за Аляску, заведомо победоносная, обошлась США дешевле, чем цена, требуемая Россией за Аляску, им выгоднее было бы воевать. Ценность самой Аляски на этот расклад не влияла бы вовсе.
Упрекать на этом фоне правительство Александра II в продаже Аляски было бы неразумно - оно (как и все на тот момент) действительно не подозревало об аляскинских богатствах, но если бы о них было известно, продавать пришлось бы все равно, и еще быстрее и подневольнее.
***
В реальной истории возможностей это предотвратить не было, а вот в альтернативных - была, и очень легкая. Как уже упоминалось, единственной силой, способной не дать США завоевать Аляску, - зато уж без всякого труда, - была Англия. Реально Англия в такой ситуации только радовалась бы подобному завоеванию: США у нее тогда были в не-друзьях, но Россия - в гораздо большей степени. Однако Принц Уэльский Эдвард-Альберт, будущий Эдвард VII, был противником внешнеполитического курса своей матушки Виктории (а до смерти его в 1910 г. роль короля в ведении внешней политики могла быть очень велика, если король того хотел; статистами на престоле во всех сферах стали лишь его преемники). Его задушевной идеей было то, что "Большую игру" надо кончать: с Россией надо не соперничать из-за Азии, а сблизиться и разделить с ней Азию (точно так же он хотел сменить соперничество с Францией на раздел соответствующих частей мира с Францией). Всю первую половину - середину 1860-х он из кожи вон лез, чтобы убедить Викторию и ее кабинет сменить противостояние с Российской империей на дружественные отношения с ней и раздел сфер влияния. Реально он и осуществил все чаемые им повороты, сев в 1901 на престол - в 1904 с Францией, в 1907 - с Россией (действия его диктовались, естественно, не сентиментами, - в 1904 Англия всячески держала сторону Японии в русско-японском конфликте, - а пониманием английских интересов и действительного положения России). А если бы матушка его померла году в 1861, вместе с мужем, или в 1863, то поворот, осуществленный им в 1907, он смог бы совершить почти на полвека раньше - а на фоне англо-русской антанты США никаких вылазок против России не делали бы. Да и в массе других отношений воцарение Эдуарда VII в 1860-х было бы просто прекрасной новостью...
=====================
1) английская общественность совершенно спокойно (исключая стандартные уклонения в сторону "наши - разведчики, а ихние - шпионы!" = "мы - это совсем другое дело!" ) относилась к завоеванию Кавказа с гуманитарной, так сказать, точки зрения, но очень отрицательно - с геополитической.
В целом же Британия исходила, как обычно, из двух идей: 1) не дать никому стать доминирующей силой на континенте Европы или успешно идти по пути к этому положению; 2) не дать никому стать соизмеримой с ней самой, Британией, силой в сферах ее колониальных интересов. Упорство этой политики объяснялось отсутствием у Англии сильной сухопутной армии, которое делало ее достаточно беззащитной перед лицом любого противника, за спиной и с боков у которых не было его собственных противников, которые могли бы выступить против него в случае, если бы он вступил в войну с Англией.
Со времен Екатерины Англия крайне боялась того, что Россия овладеет Константинополем, что перекрыло или осложнило бы Англии пути на Ближний Восток - а Екатерина такие планы и не очень скрывала. Поэтому уже в 1783-1787 Англия (вместе с Пруссией) всячески наущали Турцию атаковать Россию превентивно.
Со времен же закавказской экспедиции Зубова при той же Екатерине, присоединения Грузии в 1783/1801 и приказа Павла казакам идти на завоевание Индии, Англия крайне опасалась любого продвижения России в Азии к востоку от Черного моря, ибо Россия была единственной державой, способной хотя бы в перспективе атаковать юританские колониальные владения в Южной Азии. В Англии уже в 1820-х звучали возгласы, что "не на Инде же встречать в случае чего (русского) врага!" - и что надо в качестве предполья брать под свое влияния Иран и Афганистан и не пускать туда влияния русского, иначе встанет под возможный удар Индия.
Эдвард был просто разумнее и понимал, что времена изменились: Павла I на свете нет, Александра I и союза с Наполеоном нет, зато есть Прусская Германия и Австро-Венгрия, которые сами в жизни не дадут России стать сверхдержавой на Востоке и вытеснить оттуда Англию или преградить ей туда путь, - не и любви к Англии, а из понятных мер предосторожности в адрес России, - да и финансы, транспорт и внутреннее положение Российской империи не дадут ей возыметь желание вести войну в Индии, да и не нужна России Индия, и само правительство России это понимает. Поэтому с Россией можно делить Азию, а не пыхтеть, стараясь тормозить любое ее продвижение там.
