marss2 | Политики-популисты получают поддержку в Европе и США. Ждет ли это Россию? (Reply)

Кажется, мир на глазах меняется до неузнаваемости.
Европейские и американские избиратели поддерживают идеи и кандидатов, которые еще вчера казались маргинальными.
Политолог Глеб Кузнецов напоминает, что перед нами вариация давно известного науке политического явления – популизма.
Только это – «новый популизм», у которого есть свои особенности.
К чему приведет волна популизма и доберется ли она до России?

Что такое «популистская волна»?

В классическом понимании «популизм» – это политическая позиция, или просто политическая риторика, апеллирующая к интересам народных масс в противовес интересам элит. Популисты говорят то, что хотят услышать массы, не опираясь ни на политическую традицию, ни на реальность своих обещаний. Этим они отличаются от так называемых «системных политиков», которые (якобы) связаны некой ответственностью перед обществом и его будущим в своих обещаниях. На деле все сложнее.

Кто такие нынешние популисты? Прежде всего это люди, громко говорящие в том числе и о проблемах, находившихся долгие годы в «серой зоне» традиционной политики. «Системные» политики предпочитали не говорить о целых пластах проблем, интересующих общество, потому что темы эти сложны, очевидных решений не существует, а любые возможные шаги болезненны, они неизбежно вызовут рост напряжения и конфликты.

Но от того, что все старательно избегают разговоров про «голого короля», а зачастую законодательно запрещают обсуждать детали его туалета, предметов одежды на нем больше не становится. Так было при Г. Х. Андерсоне, так есть и сейчас.

Победа Трампа и Brexit – следствие политики популизма

И в результате во всём мире набирает силу так называемая «популистская волна». «СИРИЗА» в Греции, «Подемос» в Испании, «чавистские режимы» в Латинской Америке, «Левый Блок» в Португалии, «5 звезд» в Италии, националисты всех мастей в Великобритании, Франции, Нидерландах, Австрии добиваются на парламентских выборах впечатляющих успехов. И наконец на президентских выборах в США победил харизматик Дональд Трамп, а в Британии успешно прошёл референдум о выходе страны из ЕС. Популисты всех мастей – и правые, и левые – завоёвывают сердца простых людей по всему миру.

Да и наши доморощенные «популисты» из ЛДПР в этом году едва не заняли второе место на парламентских выборах, не добрав до этого впечатляющего достижения каких-нибудь десятых долей процента в борьбе с «традиционными левыми» из КПРФ.

Есть ли разница между «левым» и «правым» популизмом?

В своей основе, в используемых механизмах – нет. И в достигаемом результате – тоже нет. Какие популисты станут популярны на той или иной территории, определяет, пожалуй, в большей степени её политическая история. То есть для традиционно «левых» стран вроде средиземноморских и латиноамериканских – популизм будет, прежде всего, «левый», для англосаксонских и германских – «правый».

В практическом смысле это деление не имеет никакого значения. «Левые» уже давно перестали быть левыми, а «правые» – правыми. Конфликт традиционного деления политического спектра утрачивает свою актуальность, появляются шансы найти в этом спектре свое место для всякого, кто достаточно громко и звонко артикулирует свою позицию – и это одна из важных причин популярности популизма как такового.

Коренным различием правого и левого популизма является образ врага. Враг правого популизма: «эмигрант», «чужой», «другой». Дональда Трампа высмеивали мемах, где он на все лады повторяет с перекошенным от агрессии лицом: «China, China, China» – «Китай, Китай, Китай». Враг левого популизма – «мир капитала», «олигархия», «банки». Но и те, и другие сходятся в одном: «чиновники продались и не представляют общество».

Откуда взялся популизм и почему он так популярен?

Традиционным взглядом является то, что «популизм» – это лишь один из ответов на ощущение угрозы культуре и идентичности. То есть люди стали ощущать, что их укладу жизни, традиционным взглядам и ценностям что-то угрожает. Дети уткнулись в компьютеры, а не ходят на танцы как раньше, в любимом пабе за стойку встал пакистанец, которого нанять дешевле, уютные парки полны какими-то смуглокожими мигрантами. Да ещё вдобавок выгоняют с работы, потому что мигранту надо платить меньше, а все производство перенесли в Китай. Угроза очевидна, очевидны и виновники. Отсюда пристальное внимание популистов к проблемам иммиграции и критика глобализма/мультикультурализма.

Но не является ли это подменой причины и следствия? Возможно, само ощущение угрозы идентичности, являющееся причиной такой популярности популизма, связано с в первую очередь с экономическими причинами, а тема иммиграции – лишь попытка «простого объяснения экономических проблем». Нужно найти врага и виноватого, а в «другом», «непохожем» это сделать проще всего.

Впервые после Второй мировой войны новое поколение на Западе живет хуже, чем предыдущее. И нет никаких предпосылок и ожиданий, что следующее поколение будет жить лучше. Объективные исследования говорят о том, что уникальная историческая общность – «средний класс золотого миллиарда» – начинает скукоживаться, находится в кризисе. Не неравенство само по себе рождает экономическую обеспокоенность, а страх потери статуса и отсутствие перспективы.

В этом отношении проповедь, посвященная так называемым «roots» – жизни у корней, по традиции, как привыкли поколения предков, – становится необыкновенно эффективной. Важнейшим лозунгом кампании Трампа было не только «Сделаем Америку снова великой!», но и «Трамп добывает уголь!» («Trump digs coal!»). Шельмование «неперспективных» людей, профессий, регионов, «социально-территориальных ниш» справедливо воспринимается избирателями как важнейшая угроза самому их существованию, и в этом источник успеха как «правых», так и «левых» популистов.

Избиратели против «истеблишмента»

Второй причиной популярности популизма во всём мире являются сильные антиэлитные настроения. Избиратели не любит «истеблишмент» и готовы голосовать против него. Политика превратилась в закрытый клуб, куда пускают только «по спискам». Демократическая политика потеряла весь свой шарм и блеск, она превратилась в банальное администрирование. Так, 75% депутатов французского парламента – выходцы из системы госслужбы, профессиональные чиновники. На глазах одного-двух поколений избирателей исчезает важнейшая функция демократических органов власти, функция представительства.

А помогает этому вымыванию настоящей политики из политического процесса еще одна важнейшая предпосылка возникновения популизма – политкорректность, обязательная к исполнению в так называемых развитых странах, чья главная функция – выхолащивание политического языка. Яркий, образный, иногда вызывающий язык политиков еще недавнего прошлого сегодня сложно представим. Черчилль, Ленин, де Голль, любой яркий американский политик середины XX века не вылезали бы из судебных процессов за оскорбление всех и вся и не имели бы даже формальной возможности завоевывать популярность среди своих народов.

Политический язык сегодня стал инструментом для обслуживания никому непонятного властного ритуала: среднестатистический избиратель не может даже толком понять, за что выступает тот или иной кандидат – их истинные намерения прячутся за нагромождением обтекаемых и очень нейтральных фраз. Лавочник, горожанин, стремящийся получить политическое представительство (любимый образ буржуазной демократии и ее, если угодно, метафизическая основа), никогда не сможет вписаться в этот «ритуал», он не сможет стать «глашатаем», участником политического процесса. Его обыденный язык неполиткорректен, он не знает правил, процедур. Он «непрофессионален». Но всё же ему есть, что сказать по поводу своих страхов, главным из которых является страх бедности. И вот тут-то на помощь приходят популисты.

Собственно, сегодняшний популизм – это политика декларации ценностей в противовес политике проговаривания ритуала.

Ну и наконец, люди банально устали от тотального государственного контроля с одной стороны и тотальной безответственности власти с другой. Правительство постоянно обещает позаботиться об электорате, сделать его жизнь «всё более лучше», пристально следит за его настроениями и действиями, но в то же время жизнь каждого конкретного человека остаётся неизменной или меняется к худшему. При этом того не скажи, этого не сделай, налоги растут, а на любимой улочке поселилась целая колония смуглых людей, которых даже арабами назвать нельзя, не получив обвинения в фашизме.

Это рождает кризис восприятия самой политики: «от моего голоса ничего не зависит». Политика превратилась в сплошную «технологию»: приятно выглядящие и хорошо одетые мужчины и женщины средних лет собираются и проводят одним им понятные ритуалы – выступают с заявлениями о государстве всеобщего благоденствия и мире во всем мире. А со стороны для непосвящённого человека всё это выглядит как какое-то невнятное бормотание.

Тут-то и находится выход – популисты предлагают яркие идеи, способные увлечь людей, они возвращают их в пространство борьбы, надежды на какие-то значимые изменения.

Почему популисты «за Россию»

Россияне, а точнее российские СМИ, то и дело находят среди западных популистов новых друзей. Они желанные гости на различных мероприятиях, востребованные комментаторы в телерепортажах, особые выразители «альтернативных» точек зрения в многочисленных ток-шоу. Но действительно ли они наши друзья и действительно ли они так любят сильного лидера Путина, которого не хватает Европе, погрязшей в легализации однополых браков и захлёбывающейся под волнами ближневосточных иммигрантов?

Россия – не друг для европейских и американских популистов. Она лишь «враг их врагов»

Популисты видят в России и Путине «врага своих врагов». А вовсе не друга. Если популисты придут к власти, они, скорее всего, не будут проводить пророссийскую политику. И Путин, выступающий сегодня против «мировой олигархии», станет лидером страны, интересы которой, мягко говоря, не совпадают с интересами их стран. Ведь придя к власти, они станут частью той самой мировой олигархии и получится, что Россия бросает вызов не плохому «истеблишменту», а хорошим популистам.

Надежда на то, что вот придет «друг» Трамп или «подруга» Ле Пен, что Европа развалится из-за Брекзита, а Калифорния отделится от США и жизнь у нас в России наладится, – это инфантилизм, вечная российская надежда на то, что наше бытие может чудесным образом поменяться вследствие усилий других людей.

Главная проблема популизма и его будущее

Главная проблема популизма – он ничего не меняет. Он только говорит, что нужно всё поменять. Внятного образа будущего нет ни у одной популистской силы – от Подемоса до Трампа.

Антиэлитное и антибюрократическое голосование в Великобритании – Brexit, привело лишь к тому, что появилась работа для нескольких сотен бюрократов, которые начали за большие деньги разрабатывать процедуру выхода. Созданы министерства, комиссии, подкомитеты, люди работают. Идут суды и согласительные процедуры. А на простой вопрос: «Когда Британия активирует пункт Лиссабонского меморандума, разрешающий выход из ЕС?» ответа четкого нет. Может, в 2017, а может, в 2018. А, может, что еще случится. Тем более и суды запрещают, и куча всяких сложностей мешает.

Трамп, добившийся победы под лозунгами борьбы с семейственностью, клановостью и лоббизмом, привел в Белый дом собственных детей, жену – лидера республиканского большинства Сената, многочисленных родственников, друзей и бизнес-партнеров. Он обещал припереть к стенке всех лоббистов и «высушить вашингтонское болото», но уже сейчас лоббисты пользуются такой властью в США, какой у них никогда не было раньше. Назначение Рекса Тиллерсона, главы крупнейшей нефтедобывающей компании США, на пост госсекретаря связывают с лоббистскими усилиями экс-вице-президента Чейни и экс-госсекретаря Кондолизы Райс. А контакты Трампа с Тайванем, вызывающие серьезное раздражения Пекина, инициирует и обеспечивает лоббистская компания влиятельного республиканца Боба Доула. «Лоббистское болото» не осушили, туда добавили воды, и теперь это целое озеро, где вольно плещутся те, кто раньше таился по углам и действовал из тени.

Трамп обещал осушить лоббистское болото. Но назначение Рекса Тиллерсона на пост госсекретаря демонстрирует: он превращает его в озеро. То есть популисты не выполняют свои обещания

Reuters/Joshua Roberts

Приходя к власти, популисты подхватывают упавшее знамя истеблишмента, древко которого они сами же и подпилили, и продолжают нести его с гордо поднятой головой, действуют циничнее и грубее, чем это делали их предшественники.

В будущем популизм ждут две вещи. Во-первых, тотальное разочарование избирателей, которые не дождутся обещанного. А во-вторых, перехват инициативы «системными политиками». Они уже сейчас берут на вооружение всё то, чем пользуются популисты: Меркель идет на выборы с идеями запрета паранджи, новый глава лейбористов Корбин в Англии говорит, что националистам-брекзитерам лейбористы противопоставят «левый популизм».

Популизм – это встряска, а не кардинальное изменение ландшафта.

Возможна ли в России полномасштабная популистская волна?

В том виде, в каком популисты проявляют себя в других странах, у нас мы этой волны не дождемся. По двум причинам.

Во-первых, и Трамп, и активисты Brexit, и многие другие западные популисты сели бы в российскую тюрьму примерно через неделю после старта своей избирательной кампании. Вся их программа строится на разжигании ненависти к «устойчивым социальным группам» – от китайцев и арабов до банкиров и эмигрантов. Для ведения политической дискуссии с такими идеями в российском уголовном кодексе предусмотрительно придумали 282-ую статью. Трудно также представить существование в России вполне легальной итальянской парламентской партии «Лига Севера», которая фактически выступает за разделение страны. В России и под это дело имеется отдельная статья УК – №280.1. То есть настоящие популисты, рискни они вести свою борьбу в России, вели бы эту борьбу из тюрем.

Во-вторых, в мягком варианте многие популистские лозунги и приёмы вовсю используются российскими «системными политиками»: ОНФ, борющийся с бюрократами и коррупционерами, ЛДПР, призывающая с плакатов: «Мы за бедных! Мы за русских!» Да и сам Путин апеллирует к «базовым ценностям», «скрепам» простых людей и народной традиции. Все они вполне успешно используют популистский инструментарий. Прийти на это поле с какой-то свежей идеей, да еще не подпадающей под уголовный кодекс, очень сложно. А скорее всего – невозможно.

https://www.znak.com/2016-12-19/politiki_populisty_poluchayut_podderzhku_v_evrope_i_ssha_zhdet_li_eto_rossiyu