Наша элита хочет стереть из памяти, что в революции 1917 г. победили те, кто были никем

[marss2]

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл призвал не бороться с памятниками и не нагнетать страсти вокруг исторических персоналий и вообще исторических периодов России. Он высказался против сноса монументов кому бы то ни было и за то, чтобы "история перестала разделять наш народ".

                                                                           

«Сейчас многие люди очень критически относятся к советскому прошлому, тем более к революции. Но ведь стоят же памятники, многие приезжают и без всяких симпатий взирают на эти памятники! Но никому же в голову не приходит их спиливать, как где-то недалеко от России … Если посмотреть не только на наши памятники, но и на то, что за границей, — кровавым королям стоят памятники! Люди же знают историю, но никому в голову не придет: давайте спилим, потому что он столько людей загубил. А вот в учебниках истории нужно говорить правду, о хорошем и плохом, вырабатывать объективный взгляд на историю, а самое главное — история должна перестать разделять наш народ», — заявил патриарх Кирилл.

Однако не только история, но даже и религия разделяет наш народ, и патриарх, говоря о «примирении», на самом деле говорит совсем о другом, считает член Совета по правам человека при президенте России, журналист Максим Шевченко. Его экспертное мнение – специально для Накануне.RU:

— На мой взгляд, это классическое лицемерие, что значит «история должна перестать раскалывать наш народ»?
Во-первых, когда употребляют словосочетание «наш народ» – это демагогическая формула, поскольку каждый человек даже в коллективе сам переживает события истории или какие-то литературные сюжеты, читая те или иные книги, познавая, скажем так, объективную реальность через научные способы познания этой реальности.
И то, что история или какие-то сюжеты раскалывают людей, или футбольные матчи раскалывают людей – это нормальное свойство человеческого общества.
Собственно, и религия раскалывает людей – люди делятся на верующих и неверующих.
Тогда, с точки зрения патриарха, между верующими и неверующими нет никакой разницы?
Ну, это, конечно, очень «интересная» концепция, далеко идущая и вполне «инновационная».

Я думаю, что патриарх просто хочет снять политический дискурс как таковой и просто «обнулить» историю.
История должна перестать раскалывать народ – значит, что история должна «закончиться», как по Фукуяме?
 Значит, история должна закончиться, обнулиться, и дальше начнется такой «выдуманный» пиар-концепт всеобщего счастья, благоденствия и народного единства?
На мой взгляд, это просто манипуляция.

А апелляция к советскому прошлому была потому, что сущность клерикалов в том, что они хотят быть главными в определении прошлого и будущего, они хотят определять и советское прошлое, и досоветское прошлое, и так далее.
Они должны быть главными, кто выставляет моральные метки, кто может говорить о том, что хорошо, а что плохо.

Я считаю, что самое страшное в истории для нынешней элиты – это русская революция 1917 г.
Представители элиты хотят забыть ее любой ценой, стереть ее.
Стереть ее проблематику, стереть ее вопросы, чтобы мы не думали и не размышляли о причинах революции – «просто такая ошибка была, давайте забудем, вот не сложилось».
Чтобы здесь сонное царство власти продолжалось бесконечно, в такой «периферийной империи».

Была бы такая гармония: правящая элита является допущенной к «столику Запада»
– то есть им позволено продавать сырье на Запад, потом тратить деньги, покупая западные предметы роскоши, отдельные технологические новшества,
а народ послушно отдает результаты своего труда правящей элите.
И все это пребывает в такой гармонии, как мечталась гармония между помещиками и крепостными.
Они же откровенно сейчас говорят о том, что крепостное право, мол, было хорошо.
Об этом даже недавно председатель Конституционного суда Валерий Зорькин размышлял.

Вот это их гармония, это гармония «периферийной империи», жизнь и благосостояние которой основано на том, что ее правящий класс торгует для мирового центра полезными ископаемыми.

А церковь традиционно в России являлась одним из крупнейших внешних торговцев. Экспорт зерна держался на монастырских землях, и в частности Екатерина, когда отбирала земли у монастырей, отбирала у них экономическую базу независимости. И сегодня финансовые институты, созданные РПЦ в зоне Панамского канала, в зоне разных мировых оффшоров – это продолжение старой русской никонианской традиции быть внешним торговцем.
Стало быть, это тоже часть элиты страны, часть ее интересов, поэтому она также заинтересована в так называемом «консенсусе» и в так называемом «золотом сне» народного единства.

Революция 1917 г. чем опасна – не тем, что там была смута.
Смуты бывали часто в истории государства нашего.
Революция опасна тем, что те, кто был внизу, неожиданно осознали себя единой политической силой, и руководимые радикальной политической партией, сформулировав радикальные политические цели преобразования общества и экономики, одержали победу.

Теперь же наша элита хочет, чтобы не память о смуте забылась, а память о том, что можно победить тем, кто был никем.

http://dolgopa.org/blog/nasha-jelita-hochet-steret-iz-pamjati-chto-v-revoljucii-1917-g-pobedili-te-kto-byli-nikem.html

========================
Давно разобрались со всем этим.

Убивать - плохо и очень плохо. Разрушать - тоже. Строить и созидать - хорошо.
Воспитывать и рожать детей тоже хорошо.
На определенном пространстве Земли сложилась общность, которая может существовать так, а не иначе.
Причем не самая плохая общность.
Есть множество гораздо хуже, хищнее и кровавее.
Попытки кардинально изменить эту общность снаружи и изнутри традиционно оканчиваются крахом для их авторов.
Она меняется по своей программе, и довольно эффективно.
Надуманные попытки приводят к жертвам.
В итоге общность всегда возвращается к наиболее производительному для себя состоянию.
После чего вновь воцаряются все законы добра и гуманизма.
Промежуточные этапы важны, но не критичны.
Не будет Грозного, Сталина, Дзержинского - будут другие такие же. Итог тоже