Люди в толпах

Оригинал взят у psi_overlord в Люди в толпах

В связи с начавшимся ремонтом стал более-менее постоянно посещать все эти гипермаркеты "Леруа Мерлен" и прочее. Какое же прекрасное место в плане изучения отношений между людьми, эмоциональных связей, ролей, принимаемых правил игры.

Просто ходить и наблюдать. Смотреть на жесты, движения, слушать слова и интонации. Изучая семьи, которые гурьбой приезжают в гипермаркет, чтобы планировать совместную жизнь на короткий и длинный промежутки, невольно выделяешь их в группы. Группы, которые тебе кажутся приятными и совсем нет.

Группа 1: Без требований, как есть.

Как правило это пары без детей. Толстые мужчина и женщина, для которых поход в гипермаркет это сеанс лечения вместо ответов на вопросы. Они живут уж как повелось, ничего не требуя от друг друга, кроме фактического присутствия в одном и том же помещении. У них понурый взгляд, никакой теплоты, движения урывисты, предпочитают находится друг от друга на расстоянии все время. Маааленькая дистанция, но обязательная. Как будто предполагают наличие сюжета "у меня появляется миллион долларов и я сваливаю от тебя". А пока живут, не предъявляя к друг другу особых требований, так...лежит и лежит. Так получилось, пусть уж.

Группа 2: Молодые да ранние.

Парочки, иногда с детьми, которые недавно поженились и теперь спешат воздвигнуть монумент изменению своего социального статуса - мегаремонт в квартире или строительство дома. Иногда их глаза светятся счастьем, иногда просто энергией внутренней своей, ожиданиями, иногда они блеклые. На устах запечатан вопрос: "И что, это все? вот теперь с ним (ней) всю жизнь?". Как правило они ни черта не смыслят что же им на самом деле нужно - сверло или мешок пескобетона. А может на всякий случай купим 33 листа гипсокартона?

Группа 3: Тимур и его команда.

Группы строителей, рабочих. Чаще "нелегального вида" - пугливые, стайные. Иногда белорусы, украинцы, русские. Они приходят целенаправленно по задачам. Почти никто не теряется, они знаю что и где им искать. Выхватив главаря такой банды можно найти компанию и советчика по тому или иному вопросу.


Группа 4: Компенсаторы.

Эти мужчины приходят купить себе мужественность. Они в принципе не особо собираются что-то ремонтировать, у них и цели такой может не быть. Но они старательно пытаются произвести впечатления эксперта и прикупить что-то "мужское". Дефицит общественно-утвержденных норм поведения и круга обязанностей - как причина. Желание заполнить гноящуюся дыру самоосуждения с помощью покупки пары шуруповертов - как следствие.

Группа 5: Девиация.

Женщины, которые приводят своих мужчин, чтобы показать им что они доминируют над ними на их же поле. Попытка приглушить свой страх "что он уйдет" и "он утратил ко мне интерес", через унижение, через "кому ты нужен, даже я разбираюсь где саморезы, а где анкерный болт". Мужчины безынициативны - они знают зачем их сюда позвали и видят свою задачу вытерпеть все это, кивая головой и мечтая о том, как они с друганами "возьмут шлюх на следующую пятницу".

Группа 6: Одинокие женщины.

Они пытаются разобраться в этом специфическом мире, смотрят, изучают. И попутно ищут новые знакомства в ряду мужчин "у которых есть руки". Некоторые видят свою цель, чтобы разобраться действительно, но чаще - чтобы доказать себе "я не хуже" и "я могу сама".

Группа 7: Фантазеры.

Весь их вид показывает, что ремонт для них - дорогущее удовольствие. Они приходят не покупать, но смотреть, фантазировать про то, "как бы могло быть". Рисуют себе картины потрясающих комнат, кухонь, ванн. А затем, посмотрев на ценники, пугливо озираются, будто кто-то уличил их в преступлении.

Группа 8: Мужики, решающие задачи.

Эти ребята пришли по конкретному списку, они не шатаются и не ищут "еще чего-нибудь". Они точно знают что им нужно и тратят на поиски минимальное количество времени. Задача эффективно решается, когда решается быстро.

Группа 9: Воры.

Их мало, но они есть. Они планирую вынести килограмм гвоздей или вот ту штуку под курткой. И выносят, потому что это относительно легко. Скопление людей, хаос и громкие звуки. Это помогает изобразить спектакль "я не нашел что искал".


Группы. Толпы. Люди. Глаза и руки. Если не вмешиваться, абстрагироваться, постараться смотреть сверху - видны как симфонии, так и нарушения, разрывы.

Про убеждения.

Оригинал взят у brekhoff в Про убеждения.

Есть такая любимая мантра у разного рода диванных политдеятелей, особенно лефтишей: "А давайте народу всё правильно объясним, и тогда народ, ведомый силой правильных убеждений..." - ну, тут разное встречается, положим: " ...произведёт правильную ривалюцию", или просто "скинет кровавый режим", или "... побежит работать за троих жила бы страна родная" ну и всякое такое.

На самом деле это атавизм рабочих кружков начала 20-ого века, который, якобы "сработал". Я говорю совершенно точно "якобы". Потому что что же сработало в начале 20-ого века - сказать однозначно нельзя. Там много чего работало. И играли ли рабочие кружки какую-то роль - бог весть. Заметьте, в Западной Европе рабочих кружков было не в пример больше. И, вследствие большего уровня образования "убеждённых" там было определённо больше, чем в лапотной России. Но "сработало" только в России. Парадокс.

Но, такой вот выверт сознания - идиоты назначили важнейшим пунктом революционной работы "убеждение народа" и скачут вокруг этого как дураки вокруг цветной бумажки. "Где же рабочие кружки?" - вопрошают. "Почему нет профсоюзов?" - сетуют. "Надо создать хорошую теорию! И тогда всё получится!" - вещуют.

 А народ - не хочет. Не нужны ему профсоюзы от слова "совсем". И какую теорию не выдумай - пошлёт далеко. Патамучто.

Вообще, возвращаясь к "народ хочет". Главная ошибка всех этих деятелей состоит в том, что предполагается, что народ чего-то там "хочет" рационально и сознательно. И что это - результат "правильного убеждения". На самом деле "хочет" не имеет никакого отношения к рацио. И все отсылки к "народ хочет, значит это - объективно, сознательно, он обдумал и решил, значит - в этом что-то есть" - не более чем бред. Народ, как я уже говорил ранее - великий никто. Думать, "хотеть" в том смысле, что туда вкладывают - не может. Как общество не может ничего "решить". Решают, проговаривают отдельные индивиды - на это у них есть мозг и речевой аппарат. А у общества кроме "коллективного бессознательного" ничего нету. Даже если оно бы и хотело чего сказать, то ни рта, ни жопы у него нет. Оно может косвенно согласиться или нет. А хотеть рационального - это нет.

( Read more... )

Технология борьбы c солидарностью

Оригинал взят у regenta в Технология борьбы c солидарностью

До середины восьмидесятых годов, нам, за решёткой, было нечего терять. И если что-то было не так, мы поднимали бунт. А иногда и шли на них войной, и некоторым даже приходилось за это расплачиваться собственной шкурой. В тогдашних тюрьмах было пакостно.

Правда, и тогда, как сейчас, нас набивали в камеры как селёдок в бочку, по семь человек в одно помещение, но тогдашние времена с теперешними не сравнить. Тогда у нас, кроме коек, в камере была только низенькая перегородка, а за ней — выгребная яма прямо в земле, где эти семеро должны были делать всё на виду — и испражняться, и пытаться помыться, и даже стряпать.

Достаточно было прожить в таких условиях всего неделю, чтобы, объединившись, образовать общий фронт, участниками которого становились все — и грабители, и краснобригадовцы, и разного рода отщепенцы. В тюремной системе было полно трещин. Например, тогдашним бедолагам-надзирателям приходилось ещё хуже, чем нам, и их можно было подкупить; тюрьмы были допотопными развалюхами, из которых ничего не стоило выбраться...

А потом начал действовать новый закон.

Во-первых, были улучшены те поганые условия, в которых нам приходилось существовать, и теперь мы уже не так нуждались, как раньше.

Во-вторых, когда в тюрьмах ввели альтернативные наказания, всякий стал расчётливым, как лавочник, высчитывая, сколько дней ему скостят за хорошее поведение.

А ещё — отпуска, работа в тюрьме и на воле, исправительные работы…

Я, разумеется, не верю, чтобы в результате хоть кто-нибудь мог раскаяться и исправиться, но по крайней мере так человек идёт на сделку с системой, потому что раньше нам было нечего терять, а вот теперь каждый в отдельности может потерять всё. Всё, начиная с надежды.

И если я говорю «каждый в отдельности», то имею в виду именно это — то, что с тех пор солидарность между заключёнными сошла на нет. Не стало ни настоящих бунтов, ни серьёзных протестов, ни голодовок, и каждый отдельный заключённый принялся высчитывать, чем он рискует, если устроит бучу из-за товарища.

Я-то эти вещи сразу понял — понял, что кончились времена, когда можно было перелезть через тюремную стену, как в Удине, или сбежать как-то ещё — как, например, это было в другой раз, когда, удирая из Пианозы, я уплыл оттуда на лодке.

Я понял, что теперь нужно работать с надзорными прокурорами, потому что от них зависело всё — и отпуска, и поблажки.

Из романа Давиде Феррарио "Родная кровь" ("Sangue mio"). Перевод мой.