![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
marss2Показательная дискуссия разгорается вокруг материала Медузы о "Стране детей". Интонация не та, не время такое писать, странно, что в "Медузе, а не в "Известиях", зачем вообще писать, год назад закрылся проект, кому это интересно сейчас, да, все так и было, но писать-то зачем, да, меня кинули на деньги, но Филипп не при чем, зачем плохое писать.
И так далее.
Объясняет все, абсолютно все про нашу прессу, общество, срачи в фб, ломку личных отношений.
Друзьям - все, остальным - закон. Врагам - разоблачения, фонд борьбы с коррупцией, поиск могил десантников, друзьям - сокрытие улик. Кто не с нами, тот враг.
Не зря в дискуссии возникает тень Кабанова-расчленителя. Про него нельзя было писать, хорошее же лицо и друг.
Рано, рано прогрессивные люди отделили себя от невежественной и дикой массы и властей. Увы, слабости те же, пороки те же и то же требование "а нас-то нельзя!"
Как раз в эпоху обсуждения кабановского дела я написала текст о том, как эта жуткая история разрушает претензию образованного и оппозиционного класса на монополию на мораль.
Редактор, приятель, видный деятель сопротивления, тут же заявил мне: "Откуда у тебя эти володинские построения, ты льешь воду на мельницу Кремля". И текст не напечатал. Я была потрясена - как можно было подозревать меня в ангажированности? Стежка за стежкой - и через полгода он уже обсуждал в фб какое у меня уродливое лицо.
Вот тут кощеево яйцо - в отказе (всех - либеральных, патриотических, кремлевских, оппозиционных) подчиняться общим правилам. А нас-то за что?! - кричат люди и делают все, чтобы сохранить свои преференции и не признавая права других иметь тот же набор преференций. В частности, считать состоявшимся собственное мнение, вне зависимости от Кремля или Госдепа. И высказывать его, исходя из профессиональных соображений и чувства долга.
Как-то так.
Строительство огромного детского лагеря «Страна детей» в Ярославской области должно было завершиться летом 2015 года. Планировалось, что в лагере смогут одновременно размещаться 15 тысяч детей («Артек» — в четыре раза меньше), возглавлять его собирался Филипп Бахтин, бывший главный редактор русской версии журнала Esquire, создатель камерного, но популярного проекта для подростков «Камчатка». Уже два месяца «Страна детей» существует без офиса: из трехэтажного особняка на Патриарших прудах в Москве владелец компании Леонид Ханукаев съехал потому, что у него нет денег на аренду. Специальный корреспондент «Медузы» Илья Жегулев рассказывает, почему развалился проект детского лагеря, который поддерживали высокопоставленные российские чиновники.
Мы едем по Псковской области на гремящей серебристой «Ладе». «Место тебе в палатке найдем, спальник организуем», — говорит Александр Решетов, завхоз детского палаточного лагеря, в который мы направляемся.
Автомобиль выруливает на поляну перед крутым склоном с подъемником: горнолыжная база «Мальская долина» летом выглядит даже живописнее, чем зимой. «
В псковском палаточным лагере «Камчатка», куда вожатыми ездили многие известные москвичи, тихо. Дети разбрелись по сосновому лесу, чтобы снимать видеофильмы по мотивам стихов, зачитанных накануне на Дне поэта. Из динамиков раздается «Аквариум»; в комнате вожатых играют на гитаре. «Вы из „Медузы“? А я обещала уволиться, если вы приедете», — говорит одна из вожатых и начинает заразительно хохотать.
Вместе с этой девушкой — корреспондентом газеты «Псковская провинция» Натальей Игнатенко (она взяла отпуск, чтобы поработать вожатой), ее партнером — предпринимателем Владимиром Афанасьевым (он занимается экспортом леса, но в «Камчатке» тоже работает вожатым), а также всем первым отрядом мы отправляемся снимать фильм по стихотворению «Посткриптум» Иосифа Бродского. Сценарий придумали сами подростки, они же — операторы и актеры; вожатые пока участвуют советами, а потом помогут смонтировать материал.
«Главный кайф в подростках заключается в том, что это фактически уже взрослые люди, они равноправные партнеры для всех наших задач», — говорил Филипп Бахтин. Главный редактор русской версии журнала Esquire основал «Камчатку» пять лет назад — вместе с Сергеем Ремером, своим бывшим вожатым. Первый лагерь был рассчитан на 40 человек, затем расширился до 80 человек; в таком размере он существует до сих пор.
Для Бахтина маленькая псковская «Камчатка» оказалась очень важной историей. Через год после ее запуска он ушел из Esquire, чтобы заняться проектом «Страна детей», лагерем в Ярославской области, в котором могли бы отдыхать 15 тысяч детей со всей России. Однако «Страна детей» не получилась. В ответ на мою просьбу поговорить про детский лагерь Бахтин написал: «Не вижу ни одного способа, как мне эта статья поможет, и вижу 300 минусов для себя» (и отказался от прочих комментариев).
Огромный лагерь так и не был построен, Бахтин уволился из «Страны детей». Нет его и в псковской «Камчатке»: со своим бывшим другом и партнером Сергеем Ремером Бахтин разругался. У каждого теперь — своя «Камчатка»: Ремер продолжает заниматься псковским лагерем, Бахтин основал новый на острове Сааремаа в Эстонии.
Единственным представителем «Страны детей» остается инвестор проекта, бизнесмен Леонид Ханукаев. Он бодро отвечает мне по телефону с Ибицы: «За пять лет первый раз решил
Сейчас у компании нет офиса; на площадке в Ярославской области, где должен был появиться лагерь, стоят недостроенные корпуса — он возведен на 20%. За несколько лет масштаб проекта сократился в десять раз, но денег все равно не хватило. «Надо подождать, передохнуть. Как только будут хорошие новости…» — загадочно отвечает на вопрос о дальнейшей судьбе «Страны детей» Леонид Ханукаев.
Всего на «Страну детей» было потрачено 1,3 миллиарда рублей, еще 700 миллионов Ханукаев остался должен банкам, строителям и сотрудникам. Как вернуть долги, предприниматель не знает: он утверждает, что сейчас ни на чем не зарабатывает.
Сумасшедший мужчина
С Сергеем Ремером мы беседуем под одним из навесов палаточного детского лагеря «Камчатка» в Псковской области. «Все это построил Ханукаев», — признает Ремер. Простые, но крепкие конструкции, в том числе та самая лестница из арматуры, — это все, что потребовало участия инвестора.
Ремер — старожил лагерного движения. В 1990 году он окончил Псковский политехнический институт по специальности «преподаватель информатики». После этого Ремер и его друзья — бывшие кавээнщики — ездили вожатыми в пионерлагеря по всей стране. В
В 1998 году лагерь закрылся
Название «Камчатка» появилось почти случайно, рассказывает один из старейших вожатых лагеря Дмитрий Иванов. Вожатые написали варианты названия лагеря на бумажках и бросили их в шапку; Бахтин предложил «Камчатку» — Ремеру так понравилась эта идея, что он «продавил» ее во время голосования.
«У Филиппа был огромный
После двух смен в 2010 году слава о «Камчатке» разлетелась по всей стране; к тому же Бахтин везде о ней рассказывал и писал.
Однажды, вспоминает Ремер, Бахтин приехал к нему и сказал, что познакомился с «сумасшедшим мужчиной, который собирается строить лагерь на 15 тысяч человек». «Мы долго ржали, потому что это нереально, — говорит Ремер. — Вся наша технология основана на том, что лагерь камерный, на маленькую компанию, максимум до ста человек».
Однако еще через три месяца Бахтин позвонил Ремеру и снова заговорил на эту тему. Разговор был примерно таким:
— Он меня убедил. Это возможно. Приезжай, будем работать вместе, — сказал Бахтин.
— Ты что, переел
— Я ухожу из Esquire и всю свою карьеру ставлю на это. Бросай свою работу, переезжай в Москву.
Ремеру принять это предложение было нелегко: в Пскове у него семья, он работал директором «Камчатки». Решиться, вероятно, помогла зарплата. Как рассказывает один из бывших сотрудников «Страны детей» на условиях анонимности, Ремеру предложили семь тысяч евро, а Бахтину и вовсе 20 тысяч евро в месяц. С такой зарплатой поверить в перспективы масштабного проекта было намного легче.
Бахтин стал официальным руководителем проекта «Страна детей». По сути, он занимался разработкой образовательной программы и был лицом проекта — исполнял представительские функции, рассказывал о проекте журналистам и чиновникам. Ремера Бахтин позвал заместителем — помогать, собственно, с разработкой программы. Строительство и финансирование лагеря были зоной ответственности Леонида Ханукаева — того самого «сумасшедшего мужчины»; предпринимателя, который нанял Бахтина и Ремера.
Сто «Камчаток»
О предпринимателе Леониде Ханукаеве многие узнали, когда он построил с нуля торговую сеть «Бельпостель», специализирующуюся на постельном белье. В
Спустя год Ханукаев решил построить в Москве первый текстильный гипермаркет «Тряпка». Эксперты приветствовали идею, хотя и недоумевали по поводу названия. Однако не все было гладко: торговый центр долго не могли открыть, потом Ханукаев, так его и не достроив, передал проект компании «Ташир». В ребрендинг и завершение строительства «Тряпки» (теперь это торговый центр «Рио» на Ленинградском шоссе) «Ташир» вложил еще 20 миллионов долларов.
В 2008 году Леонид Ханукаев — уже в качестве менеджера — был привлечен близкими к президенту Дмитрию Медведеву предпринимателями братьями Ахмедом и Магомедом Билаловыми на строительство сочинского курорта «Горки город» — к
Ханукаев рассказывал, что идея строительства детского лагеря пришла ему еще во время работы над «Горками». Он мечтал, чтобы на сочинском курорте, в том числе, смогли отдыхать дети с аутизмом: у самого Ханукаева — такой ребенок, и он рассчитывал создать для него необходимую среду, рассказывает журналистка Катерина Гордеева, успевшая поработать в «Стране детей» куратором благотворительных проектов.
После «Горок» Ханукаев решил сосредоточиться на детском проекте. Он арендовал трехэтажный особняк на Патриарших прудах, отреставрировал его и осенью 2011 года начал нанимать людей в «Страну детей».
* * *
Сергею Ремеру в «Стране детей» удалось застать лучшие времена. В начале
Бахтин и Ремер придумали простое, но эффектное решение: построить не одну, но сто «Камчаток» сразу — на общей большой территории. То есть разбить один большой лагерь на 100–150 самоуправляемый минилагерей, живущих по собственным программам. Десять лагерей объединялись в единый комплекс, для которого возводили десять корпусов со специализацией (кино, науки, технологии, театр, спорт, цирк) — отряды должны были двигаться по кругу. Предполагалось также, что дети из всех минилагерей будут собираться по особым случаям на специально возведенном стадионе. По словам Ремера, в отличие от палаточной «Камчатки», «Страна детей» задумывалась монументально: планировалось построить корпуса для круглогодичного использования.
К Ханукаеву выстроилась очередь из компаний, готовых войти в проект; Бахтин раздавал десятки интервью об этой удивительной истории: хорошие люди при поддержке бизнеса делают прогрессивный проект для детей.
По словам Ремера, экономическая модель также просчитывалась. По его мнению, она могла сработать. «Идея была в том, чтобы стать игроком № 1 на этом рынке. Полностью взять на себя рынок, огромные социальные деньги, которые выделяются на школьный отдых. Перевести на себя весь этот поток — и еще потом осваивать его долго и счастливо», — рассуждает директор псковской «Камчатки».
В этом расчете заключался и главный минус проекта, считает Алексей Илюхин, директор частного лагеря «Чарли», который уже больше пяти лет организует детские программы в Эстонии и Австрии. По его мнению, окупить такой масштабный проект можно было только в том случае, если бы «Страна детей» получала все деньги, выделяемые в России на детский отдых: «Если все финансовые потоки, которые выделяются на детские выезды, замкнуть на „Страну детей“, они бы обеспечили определенный уровень загрузок. Но проект был бы жутко вредным для рынка детского отдыха. Все остальные просто бы накрылись».
Илюхин активно интересовался «Страной детей» и даже ходил на лекцию Филиппа Бахтина, чтобы узнать, откуда он возьмет столько вожатых (Бахтин считал, что такой проблемы нет — их можно обучить), а также покритиковать его образовательную программу за чрезмерную нагрузку.
Как бы то ни было, идеи Бахтина и Ремера легли в основу строительного проекта лагеря. «Ханукаев был готов параллельно все просчитывать. Придумаем, как работает цирк — и тут же архитекторы и дизайнеры начинают это все рисовать. Тут же дали экономистам, они просчитали, какие и в каком количестве нужны материалы. Тут же выводится стоимость этого здания, вбивается в общую модель. Потом мы с Филиппом вспоминаем: блин, мы же забыли поставить раздевалки. Где люди будут раздеваться? Приходим и говорим: ребята, нужны раздевалки. Они — опять перерисовывать. Все на коленке делалось», — вспоминает Ремер.
Тестировалась программа на уже проверенной псковской «Камчатке». По словам Ремера, так было проще объяснить Ханукаеву, почему они с Бахтиным должны летом
Одновременно «Страну детей» начали представлять чиновникам. И тут пригодились связи Бахтина: через своего приятеля Алексея Левченко,
Амбиции и возможности
7 августа 2012 года Владимир Путин посетил старейший лагерь Ленинградской области «Зеркальный» — «визитную карточку» ленинградских пионеров. Там же он провел совещание с главами ведомств по поводу детского оздоровительного отдыха. Прием был радушным, но статистика по поводу детских лагерей, представленная главой государства, оказалась печальной. Скажем, из 48 тысяч российских учреждений почти 41 тысяча — так называемые лагеря с дневным пребыванием, в которых дети проводят лишь несколько часов в сутки. «При этом лагерей, где ребята могут полноценно отдохнуть и поправлять здоровье в течение всего года — например, как здесь, в „Зеркальном“ — насчитывается всего 463 учреждения, — говорил президент. — Очевидно, что и круглогодичных, и летних загородных лагерей должно быть гораздо больше, а самое главное — они должны быть
По итогам совещания Путин поручил Минэкономразвития и Агентству стратегических инициатив (АСИ) разработать предложения «по развитию конкурентных условий» при распределении госзаказов на детский отдых, а также призвал к развитию
Уже через месяц АСИ провело собственное совещание, во время которого обсуждался
Тогда же, в сентябре 2012 года, на сочинском инвестиционном форуме было заключено соглашение между «Страной детей» и администрацией Ярославской области: Ханукаев обещал застроить под детский лагерь тысячу гектаров недалеко от
Миллиард долларов для такого региона, как Ярославская область — большая удача; инвестиционное соглашение оказалось крупнейшим проектом для области в том году.
* * *
Государство собиралось обязать муниципалитеты и госкорпорации отдавать четверть, а потом и половину денег на путевки частным детских лагерям. Именно это и требовалось «Стране детей». При эффективном информационном сопровождении можно было сделать так, чтобы у муниципалитетов и сомнений не возникло, куда эти средства следует направить.
Между тем, сотрудникам «Страны детей» вскоре стало ясно, что своих денег у Леонида Ханукаева хватит только на то, чтобы изготовить красивую презентацию для банков. Предприниматель рассчитывал на мягкие условия получения кредита; с этой моделью финансирования он уже был знаком по работе в Сочи: львиную долю практически всех частных проектов там оплатил Внешэкономбанк.
По словам Сергея Ремера, работа «Страны детей» была направлена именно на получение такого кредита. В
Таким образом, Ханукаев хотел построить лагерь на кредит от государственного банка, а заполнить его собирался, прежде всего, с помощью госзаказа. Фактически предприниматель планировал создать маленькую госкорпорацию, монополизирующую детский отдых; только принадлежала она частному капиталу.
Без денег
Ремер «не лез», но постепенно приходил к мысли, что у «Страны детей» серьезные проблемы: «Как человек, у которого 15 лет был собственный бизнес, я начал видеть четкие признаки того, что корабль идет ко дну. Сначала пропал
Последний раз Ремеру заплатили в апреле 2012 года (до этого, с октября
К середине 2013 года проект лагеря в Ярославской области, рассчитанного на 15 тысяч детей, начал плавно преображаться. Вместо него Ханукаев решил построить 24 «творческих лагеря» по всей России, каждый — на 1200 детей.
Эволюция идей была связана и с объективными факторами: землю в Ярославской области под «Страну детей» выкупить так и не удалось.
По словам Ханукаева, сперва ее обещало сдать в долгосрочную аренду Министерство сельского хозяйства, но в итоге площадка так и осталась на балансе ведомства. «Правительство опубликовало большой список объектов приватизации, и любые сделки по объектам, попавшим в список — в том числе по нашей земле — были заморожены», — говорит Ханукаев. Торги по приватизации назначили на 2015 год: поскольку там значился всего один участник — «Страна детей», аукцион был признан несостоявшимся.
Бизнесмен попрощался с Ярославской областью и занялся проектами поскромнее. Ушла и австрийская Vienna International, осознав, что проект в регионе не будет реализован.
Тем не менее, со стороны казалось, что компания процветает, да и отношения с чиновниками у ее создателей складывались как будто превосходно. «Пилотный» лагерь (из запланированных
В октябре 2013 года Леонида Ханукаева пригласили на совещание к
Той же осенью Агентство стратегических инициатив объявило «Страну детей» приоритетным проектом; а в ноябре на наблюдательном совете проект представили Владимиру Путину. Он не вызвал у президента никаких нареканий и фактически был им одобрен. По словам бывшего директора социального направления АСИ Владимира Яблонского, поддержка Путина не давала реальных преимуществ, зато обеспечивала проекту высокий статус, который можно было использовать как аргумент при получении кредита.
Алексей Левченко, познакомивший Ханукаева с
Осенью
«С одной стороны, они поверили, что это суперсоциальный проект, а с дугой — обременили по документам. Все заложить, любой платеж согласовывать. Чтоб не своровали деньги, — сердится Ханукаев. — Всем кажется, что где принес, там и выносишь. [Такова] схема недоверия бизнесменам, которые, мол, толком ничего не делают, а только выносят деньги. Мне это мешает».
Леонид Ханукаев рассчитывал на другое отношение и на другую схему финансирования, тогда как к нему отнеслись как к обычному предпринимателю — с должным недоверием. Менеджеров государственного банка можно было понять: несмотря на красивую идею с детским лагерем, в карьера у Ханукаева складывалась очень непростая.
После неудачи со Сбербанком дела в «Стране детей» окончательно разладились. К тому времени своих денег у Ханукаева уже практически не осталось; строительство лагеря «Село» велось за счет субподрядчиков, с которыми Ханукаев обещал расплатиться, когда получит госфинансирование. «Страна детей» заключила договоры о строительстве более чем с 18 организациями, обещая приток серьезных инвестиций в будущем. Большинство из них денег от Ханукаева не получили.
Когда
* * *
Леонид Ханукаев предпринял последнюю попытку спасти проект — и отправился во Внешэкономбанк, к тому самому «олимпийскому кормильцу», который давал кредиты компаниям, задействованным на сочинской стройке. Попытка эта была отчаянной: Внешэкономбанк в кредите отказал.
Предприниматель, тем не менее, продолжал блефовать: в конце 2013 года он вовсю набирал детей в лагерь «Село», который якобы должен был открыться летом
Филипп Бахтин также рассказывал об удивительном лагере, который скоро примет детей. «За питание отвечает Анатолий Комм, жилые корпуса строят немецкие архитекторы, систему безопасности разрабатывают два отставных генерала Моссада», — говорил он.
Бахтин уволился летом 2014 года. Вместе с ним ушла и вся его команда. Бывший руководитель «Страны детей» открыл новый детский лагерь «Камчатка» в Эстонии, а в феврале 2015 года вернулся на работу в медиа (за год до этого он говорил, что больше не планирует работать в СМИ) — креативным директором издательского дома «Афиша».
Сергей Ремер руководит псковской «Камчаткой». С Бахтиным он поссорился
За пять лет Леонид Ханукаев потратил на «Страну детей» 1,3 миллиарда рублей, еще 700 млн — долги сотрудникам и компаниям, которые строили бесплатно в расчет на грядущие инвестиции. Сейчас, по словам Ханукаева, в его компании работают семь человек; предприятие находится в замороженном состоянии.
По словам
Катерина Гордеева, бывший куратор благотворительных программ «Страны детей» рассказывает, что только недавно удалила со своего компьютера папку под названием «Страна детей»: она до последнего верила, что проект состоится. «Это сумасшедше красивая, правильная и очень нужна история. Я глубоко верю, что он не хотел никого обмануть», — говорит Гордеева.
