про Левитана

[marss2]

(с) Андрей Графов

Придавило тут меня необходимостью писать студенческую работу по истории русского изобразительного искусства. А я живописи разбираюсь, как свинья в апельсинах. И вообще, положа руку на сердце, считаю все это глупой гойской выдумкой. Разве может приличный еврей картинки рисовать? Негодное это дело, некошерное и безбожное. Хуже – только синематограф. Тем не менее, работу писать надо.

Взял тему Левитана. Ну во-первых, потому что он про Россиюшку, а я это люблю. Во-вторых, у него на картинах нет людей, и это греет мою мизантропию. А в-третьих, он мальчик из бедной, но образованной еврейской семьи, что мне, опять же, весьма близко.

Ибо нет большей беды, чем родиться в бедной, но образованной семье. Либо уж родись бедным и тупым; либо богатым и умным. Нарушение этих пропорций дает чудовищный результат в обоих зеркальных случаях. Поэтому печальная судьба Левитана отзывается в сердце моем.

А чо писать-то? Чо писать?! Как вообще можно писать про картины... Разве это само по себе не абсурд? Как известно: *говорить о музыке – все равно что танцевать об архитектуре*. Ну и тут что-то похожее.

Сел, задумался. Разглядываю *Тихую обитель*. В голове шевелятся ошметки культурных кодов. *Дорога к храму*, вот это все... И тут – щелкнуло!

Левитан ведь был пацан правильный. Его два раза из Москвы выселяли, а он все равно креститься не стал. То есть, надо понимать, что-то шарил в еврейской вере. И наверняка знал, про то, что *весь мир это узкий мост...* А на картинке-то как раз мостик! То есть Левитан переосмыслил традиционный мотив русского церковного пейзажа в том смысле, что *дорога к храму* у него это как бы, леавдыл, *узкий мост* по рабби Нахману!

Ну, вот я эту идею хорошенько продоил. Не зря же я четыре года в РГГУ отмучился, гуманитарную болтологию освоил в совершенстве.

Сижу, радуюсь. Приступаю к рассмотрению второй из заданных картин. А именно *Вечерний звон*, где похожий пейзаж, и монастырь, и речушка, и дорога к храму... WTF?!

Нет мостика! Вообще нет!!! Только река, и все. Плыви как хочешь.

В сложное положение я себя поставил. Но где наша не пропадала? Ведь кое-кто из наших, как известно, даже пешком по воде ходил. Стало быть, нет никаких препятствий: дорога к храму открыта.

Таким образом, можно констатировать, что картины *Тихая обитель* и *Вечерний звон* составляют своего рода дилогию, где первое полотно символизирует Ветхий Завет, а второе – Новый, соответственно. Леавдыл-леавдыл, простихосподи.

Вот так ловко мы с Левитаном выкрутились. Ибо мальчики из бедной, но образованной еврейской семьи – это сила.