Поэт Михаил Синельников о "советском" периоде русской поэзии 20-го века.

[marss2]

И, вообще, о русской поэзии с 20-х годов до конца 20 - го века.
Из комментариев к посту о поэте Дмитрии Кедрине.
Поэт Михаил Синельников мне всегда интересен своими парадоксальными и глубокими оценками творчества разных поэтов.
И своей очень необычной для современности системой поэтической иерархии русской поэзии 20-го века.
Решил привести его комментарии по поводу разных поэтов советского периода.
Которых принято сейчас называть "советскими".
Вот что думает Михаил Синельников о Дмитрии Кедрине, Павле Васильеве, Борисе Корнилове, Эдуарде Багрицком, Николае Тихонове, Владимире Луговском, Илье Сельвинском.
И о развитиии русской поэзии во второй половине 20-го века:

О Дмитрии Кедрине: " Слабый, но отважный и благородный поэт.Два стихотворение - "Все мне мерещится поле с гречихою..."(подражание Николаю Добролюбову, но все равно хорошо) и "Алена-старица", из-за которого его и убили на полустанке люди Берия(..."все люди спят,Одни дьяки людей казнят..." - можно ли подобное стерпеть! знал на что шел...).
Какой-то внезапно возникший гармонический звук в поэме о зодчих. Это все, но и этого немало.
Из прочего - по существу не относящийся к сфере поэзии милый юмор ("Кофейня") , грусть о земной участи поэта(поэма о Фирдоуси на мотив Гейне), перепевы Алексея Константиновича Толстого, искренний и нечерносотенный патриотизм, попытки приблизиться к фольклору русскому и украинскому, и в итоге легенда, укоренившая в кругу заслуженных учителей и других достойных людей,уважающих высокие чувства и не чувствующих метафизики поэтического слова.
Сравнение с Заболоцким смехотворно...

Artem Badenkov Михаилу Синельникову - Я помню вы в конце 90-х Ярослава Смелякова назвали крупнейшим поэтом. И была даже дискуссия. Многие были удивлены, даже возмущены вашим высказыванием. Мой покойный друг Михаил Новиков написал что-то по этому поводу в "Коммерсанте". Тогда было распространенло мейнстримное мнение о том, что все "советские" поэты должны быть забыты по справедливости и по гамбургскому счету. Виктор Ерофеев тогда все "хоронил" всю литературу советского периода.

Михаил Синельников Ну, видите ли, любители поэзии того ли иного сорта закостеневают в своем установившемся суждении (если, конечно, вдруг не появится неизвестных текстов данного поэта, вдруг меняющих его ранг, - такие случае крайне редки,но все же бывают).
Так что дискуссия бессмысленна. Само напоминание об авторе важно, это правда. Так что - когда уж будет невтерпёж...
Я не думаю, что тов. Сталин был способен плакать. Над этим посредственным чувствительным стихотворением,где восхищенно упоминается Горький, он и плакал и представил автора тов. Сталину. Горький плакал над многим(что в конце концов мою личную симпатию к нему не убивает). ( Речь идет о стихотворении "Кукла" Дмитрия Кедрина)
Смеляков - выдающийся неосуществившийся поэт. В том смысле, что он мог написать еще сильнее, но судьба, которая смогла не уничтожить его талант, этому помешала .
Он был последним поэтом с небесным даром.
И по совести сильнее всего, что было после него.
И сильнее всей эмигрантской поэзии вместе взятой.
Ну, и что из того, что он написал ряд краснознаменных стихов, его слово и в них многослойно...
Это по природе не хлеб Твардовского, который маршевой роте раздается и быстро съедается, это - вечный хлеб. Но ( оно недоказуемо, но я это чувствую, как ремесленник этого цеха) он мог еще сильнее. Не вышло. И потому, увы, лишь долговечно, а не вечно.

Artem Badenkov То есть после Смелякова не было с небесным даром поэтов? А до него кто предпоследний или одновременно с ним?
На ваш взгляд, такие "советские" поэты как Борис Корнилов и Павел Васильев, его современники и друзья, не могут с ним сравниться по дару?
А, если брать таких "советских" поэтов как Сельвинский, Багрицкий, Луговской, Тихонов? Предыдущего поколения. В какой ряд вы бы их поставили? И по отношению к Смелякову?

Михаил Синельников Под небесным даром я имею в виду способность как бы "сказаться без слов", создать поэзию из ничего, средствами, которые кажутся слишком простыми. Но создающими ощущение, что стихотворение существовало всегда. Вот Лермонтов более, чем кто-либо показывает, что поэзия состоит не из слов, не находится в слове, а возникает из связи слов и парит над ними, как блуждающая душа.

Оказывается, что за этими простыми словами - нерушимая прозрачная стена. Такой, если не по объему, то по качеству дар был у Смелякова.

По всей видимости, да, последнее по возрасту мощное и самобытное поколение - Павел Васильев и Смеляков.

У Павла Васильева был неистощимый запал, был могучий дар, он быстро развивался и менялся, совершенствуясь.
Конечно, его убийство - катастрофа.
Все же (как факт, а не укор) в его поэзии нет духовности, она сильна стиховой и языковой мощью, лепкой, колоритом, но характер был жестокий и безжалостный, плоть от плоти времени.
Человек он был скверный и губил людей.

Так или иначе, Ярослав Васильевич( Смеляяков) , который тоже не сахар, все же был иным.

К ним присоединяют сравнительно близкого по возрасту Корнилова, которому Смеляков симпатизировал и посвятил его памяти два примечательных стихотворения.
Но Корнилов намного слабее и эклектичней.
Васильев и Смеляков тоже были весьма переимчивы, но заимствованное у них переплавлялось.
В общем эти двое - большие поэты, а Корнилов - заметный, одаренный. Несколько превосходных стихотворений и кусок из одной поэмы. Тоже хорошо. И тоже жаль погубленную жизнь.

Надо иметь в виду, что в России произошла генетическая катастрофа.
И крупного поэта долго не было.
Пожалуй, в итоге (с добавлением массива неизданных стихов) все же Слуцкий!
На фоне прочего - Межиров с врезающимся в память стихом, прелестный лирик Владимир Соколов.
Далее - дней Евтушенковых прекрасное начало.
Но мы знаем, во что это вылилось (что все же не отменяет этого начала, выделяющего единственного Евтушенко из всего в конце концов провалившегося поколения).
И так - до появления в Ленинграде Горбовского, Рейна, Бродского. Промелькнувший Рубцов.
Несколько позже с другой стороны - Юрий Кузнецов и еще два -три малоизвестных автора этой окраски (не хочу называть имен, произнесение которых ничего не скажет публике).
Так окончился прошлый век... А час уже поздний,дорогой Артем!

Я же соблюдал хронологию, то есть годы рождения поэтов.

Вы завели речь о более раннем явлении, о конструктивизме, который отец-основатель Сельвинский назвал буфером Польши между поэзией и рубленой лапшой кумачовой халтуры.
Конечно, конструктивизм - звено в развитие русского стиха, хотя некоторые громогласные открытия Сельвинского были сделаны раньше.
Сейчас не хочу углубляться в эту тему, требующую лекции.

Багрицкий был крупным поэтом, но его глупые почитатели напрасно издали его большой том в "Библиотеке поэта", выворотив весь ранний мусори (среди которого по существу только одно замечательное стихотворение "Суворов", ритмически подражание Кузмину, но все равно отлично).

Тихонов, который не был конструктивистом и по существу младоакмеист, начинал, как великий поэт, но 50 лет сидения в президиумах, к сожалению, даром не проходят.

Сельвинский, по выражению Слуцкого, "взорванная зона геологической разведки".
Мощный изобразительный дар, школа стиха, но не было ума и вкуса, много пустой игры и чепухи, испохабленная "Улялаевщина".
КПД - 4 процента, как у паровоза Стеффенсона.
Но эти четыре процента в поэзии существуют, конечно.
Я в отрочестве был увлечен, вспоминаю благодарно. Но великого поэта, ну, никак не получается.

Луговской, тот был выдающийся поэт и, например, книга "Каспийское море" никогда не умрет.
Хотя столько ничтожного и даже низкого - очень хотелось жить.

Стих в высшей степени советских сочинений Луговского тихой сапой заимствован Рейном и Бродским для доставки на орбиту иного, противоположного содержания.
Всё сказал."