![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Из фэйсбука Джона Шемякина
Нет такого страха, позора или бедствия, которое городские не превратят в коммерческое шоу с героем, подарками и детьми.
Привезли немцы к нам в 30-40 годах 19 века традицию наряжать ёлки. И мы стали их наряжать, а чтобы елка казалась народнее приставили к ней какого-го ватного старика с назидательными функциями. И после долгих споров придумали ему (с легкой руки писателя Лукашевича и поэта Клопова) имя - Дед Мороз. Вроде как из деревни приехал, елочку привез. Странно, что поросенка рождественского не зарезал попутно. Настоящих дедушек из деревни городские выписывать опасались. Поэтому выписывали выдуманных дедушек. Это у городских вполне обыкновенно. Настоящего пригласишь, он приедет, а от него махрой несёт, вот он уже на кухне развесил свои портянки и шумно хлебает чай из блюдечка, сидя в парадных кальсонах. За такого городским стыдно перед другими городскими. А дедушку хочется! Только благостного, доброго и чтобы свалил сразу и благодарно после часа гостевания. Такого домашнего, безопасного и сытого бога хотели себе завести городские. Естественно, что завели себе вместо этого искушение и абсурд. У меня-то все иначе, говорю. Дети мои пишут в письме к Деду Морозу, что очень-очень хотят к Новому году захватить Иерусалим.
Дед Мороз, так Дед Мороз.
Ладно, что не Дед Скотогрыз или Дедушка Чума. Понятно, что в набитое подарками чучело с бородой верили исключительно городские дети городских родителей. В деревнях как-то люди попроще жили, веселили себя без привлечения сильнодействующих средств со стороны.
Деревенских людей заставили поверить в Деда Мороза коллективизция и разрешение херачить зажиточных соседей. Как только люди в деревне голосованием стали решать, кого, стало быть, приносить в жертву общестству, то следующим шагом было уверование деревенских в Деда Мороза. Всё равно уже стало во что там верить. Как только с соседями начинаются напряги, как только перестаешь с ними общаться, доверять и наливать, немедленно в окно или из телевизора лезет в комнату какой-то посторонний весельчак. Он теперь будет для нас главным символом праздника.
Ну, вот когда мы пустили под нож завоевания социализма, то наши дети немедленно поверили в супергероев. Даже Деду Морозу стало не по себе на утренниках, где вокруг него забегали каликовые человеки-летучие мыши и человеки-пауки.
Ещё что-нибудь просрём - получим новую порцию ласкового чуда.
Привезли немцы к нам в 30-40 годах 19 века традицию наряжать ёлки. И мы стали их наряжать, а чтобы елка казалась народнее приставили к ней какого-го ватного старика с назидательными функциями. И после долгих споров придумали ему (с легкой руки писателя Лукашевича и поэта Клопова) имя - Дед Мороз. Вроде как из деревни приехал, елочку привез. Странно, что поросенка рождественского не зарезал попутно. Настоящих дедушек из деревни городские выписывать опасались. Поэтому выписывали выдуманных дедушек. Это у городских вполне обыкновенно. Настоящего пригласишь, он приедет, а от него махрой несёт, вот он уже на кухне развесил свои портянки и шумно хлебает чай из блюдечка, сидя в парадных кальсонах. За такого городским стыдно перед другими городскими. А дедушку хочется! Только благостного, доброго и чтобы свалил сразу и благодарно после часа гостевания. Такого домашнего, безопасного и сытого бога хотели себе завести городские. Естественно, что завели себе вместо этого искушение и абсурд. У меня-то все иначе, говорю. Дети мои пишут в письме к Деду Морозу, что очень-очень хотят к Новому году захватить Иерусалим.
Дед Мороз, так Дед Мороз.
Ладно, что не Дед Скотогрыз или Дедушка Чума. Понятно, что в набитое подарками чучело с бородой верили исключительно городские дети городских родителей. В деревнях как-то люди попроще жили, веселили себя без привлечения сильнодействующих средств со стороны.
Деревенских людей заставили поверить в Деда Мороза коллективизция и разрешение херачить зажиточных соседей. Как только люди в деревне голосованием стали решать, кого, стало быть, приносить в жертву общестству, то следующим шагом было уверование деревенских в Деда Мороза. Всё равно уже стало во что там верить. Как только с соседями начинаются напряги, как только перестаешь с ними общаться, доверять и наливать, немедленно в окно или из телевизора лезет в комнату какой-то посторонний весельчак. Он теперь будет для нас главным символом праздника.
Ну, вот когда мы пустили под нож завоевания социализма, то наши дети немедленно поверили в супергероев. Даже Деду Морозу стало не по себе на утренниках, где вокруг него забегали каликовые человеки-летучие мыши и человеки-пауки.
Ещё что-нибудь просрём - получим новую порцию ласкового чуда.