Виктор Мараховский. Похвала Шендеровичу

[marss2]

То, что российский либерализм по определению антинационалистический — большая удача для России. И то, что робкое предложение одного из лидеров российского либерализма Владимира Милова «подумать о создании либерального национализма» горячо отвергнуто рукопожатной либеральной общественностью, означает, что одна из самых серьёзных угроз будущему России пока что отложена.

Дело вот в чём. В своём скромном предложении Владимир Станиславович заявил единомышленникам, что они (российские либералы) совершенно зря прохлопали национализм, сдав его «евразийцам и государственникам». Например, бархатные либеральные революции в Европе и оранжевая на Украине — так «они были вовсе не травоядно-гандианскими, а имели мощный националистический оттенок». Милов также предлагает прекратить «прикрываться фиговым листком общечеловеческих ценностей» и считает, что нужен «либеральный национальный проект, укрепляющий идентификацию русских как европейцев». А не каких-нибудь там евразийцев.

Надо отметить, что в этом направлении возбудился не один В.С.Милов. Один из создателей 90-х, в прошлом рассказавший о русских много нехорошего Альфред Рейнгольдович Кох на днях тоже издал речь, в которой начал вопрошать от имени «безъязыкой улицы» с Манежной: «Почему чеченцев, убивавших русских солдат, амнистируют, а Буданова и Ульмана — нет? Почему чеченцы в начале 1990-х выгнали всех русских из Грозного (а неуехавших зарезали), а мы не можем их заставить хотя бы вести себя прилично в нашей Москве? Почему мы их так щедро кормим, если самим всего не хватает?».
Деликатно дистанцируясь от национализма, Альфред Рейнгольдович в то же время отмечает: «Созданная Кремлем потемкинская деревня национальной политики представляет собой адскую смесь из опостылевшей политкорректности, тошнотворной сервильности и давно почившего в бозе пролетарского интернационализма».

В общем, тезис примерно тот же: нужен либеральный национальный проект.

Между тем, близкое знакомство с передовым восточноевропейским опытом показывает, к каким пугающим успехам может прийти нация под руководством идеологии либерал-национализма. Для примера можно взять решительно любую страну, в которой он победил — от Грузии до Польши и от Украины (в её краткую, но яркую оранжевую эпоху) до Латвии.

Либерал-национализм во всех перечисленных странах предполагает, с одной стороны, полную свободу капитала во всех его затейливых проявлениях. А с другой — мощно выступает за Нацию.

Чтобы два эти параграфа, на первый взгляд взаимоисключающие, срослись в голове отдельно взятого избирателя — во всех постсоциалистических странах национал-либералами создаётся специальный параллельный мир. В нём статус физических законов имеют следующие догмы:

1. Наш народ (нужное вписать) — культурная европейская нация, просто сильно пострадавшая.

2. Пострадавшая от орд антинациональных большевиков, уничтоживших наш цвет в прошлом тысячелетии.

3. Отрицание европейскости нашей нации и её пострадатости от орд большевиков является антинациональным по определению.

4. Очевидно, что чем более антибольшевистское перед нами явление, тем более оно национально.

5. Наиболее антибольшевистским явлением логично признаётся Свобода Предпринимательства — следовательно, это наша исконная национальная ценность.

6. Всякое заявление о том, что Свободу Предпринимательства необходимо ограничивать в интересах кого бы то ни было, является большевистским и по определению антинациональным.

Вот, собственно, и вся ловкость рук.
Представим теперь себе на секунду, что либеральная оппозиция, вместо того чтобы мёрзнуть под лозунгом «Москва для всех», начала заботиться о национальных интересах.
Переняла лозунги националистов.
Ввела «мощный националистический оттенок» в свои речи и произведения. Состыковала своё желание прийти к власти и свой СМИ-ресурс с общенациональным чувством унижения. И добилась успеха.

Представить это несложно. Мы имеем перед глазами множество примеров передового опыта.

На практике всё начинается с того, что либерал-националы у власти, блюдя свободу раздачи материальных богатств, в то же время жёстко национализируют пространство мышления.

То есть: коридор, в котором при нацлиберализме можно мыслить вслух, резко сужается.
Например, тема социальной справедливости — изначально являющаяся, как мы помним, антинациональной — выбрасывается из допустимых обсуждений вообще.
За нею по цепочке следуют все рассуждения о возможном развитии государственного строя — ибо они так или иначе затрагивают Свободу Предпринимательства, только что окончательно залакированную в качестве главной национальной ценности.

Все попытки поставить Предпринимательство под сомнение встречаются мощным встречным прямым: «Вы, значит хотите вернуть нашу нацию в кровавые годы большевизма? И это сейчас, когда нации необходимо выжить? Когда нам нужно вернуться к исконному быту после десятилетий большевистского кошмара?»

В результате — при всех национал-либеральных режимах наблюдаются одни и те же эффекты.

Первый. Крайне успешно происходит Выживание Нации. Рекордсменами тут, несомненно, являются: Грузия, сумевшая (под чутким руководством Свободного Предпринимательства) выжить в Россию почти четверть своей нации; Латвия, выжившая треть как на запад, так и на восток; и Польша, больше всех выжившая количественно — порядка 4 млн. Все выжитые работают кто где, поскольку у них есть Свобода Выбора.

Второй. Удаётся и возврат к Национальному Быту. Так, в Прибалтике успешно уничтожена имперская, неорганичная для народов промышленность; Польша избавилась от собственного автомобилестроения, практически покончила с замшелыми гданьскими верфями и ищет, кому бы запродать сгоряча закупленный, «чтобы не достался России», Мажейкяйский НПЗ. Там, разумеется, собирают автомобили и клепают ноутбуки — но, разумеется, чужие: при либерал-национализме любой иностранный капитал, как бы он ни грёб под себя всё любое вокруг, от рабочей силы до производств, признаётся антибольшевистским и потому — национальным.

И третий. Оптимизация территориальной целостности либерал-национальной державы — неизменное условие либерал-националистического правления. Примеры тому — опять-таки Грузия, Молдавия и до сих пор балансирующая на грани Украина.
Причина на поверхности: либерал-национализм печётся о судьбе Нации, а не о судьбе какого-то там государства.
Обычно после запоминающейся попытки установить национальный порядок в компактно населённых инородцами регионах последние отделяются — и, таким образом, нация экономит кучу денег на их содержании.

Мысленно перенесясь на минуту в Россию, где победил либерал-национализм, мы увидим множество занятных явлений.
Например, Ксению Анатольевну Собчак в кокошнике со стразами.
Широкие русские масленицы в местных представительствах транснациональных корпораций.
Национальное примерение путём установки памятника борцу антибольшевистского сопротивления Гельмуту Вильгельмовичу фон Паннвицу в центре Москвы. Отмену антирыночных — а следовательно, и антинациональных — протекционистских законов.
Окончательную распродажу по частям ряда затратных позорищ, вроде собственной космической отрасли и армии, не приносящих прибылей.
Подписание договора о прекращении огня с Республикой Саха.
И так далее.

В плюсы же либерал-национализма можно будет записать, во-первых: очень чистые улицы Москвы и Петербурга (национальной рабочей силы освободится столько, что славянского типа дворников станет некуда девать).
Во-вторых: увеличение числа людей, знающих и любящих народный фольлор (избавление от всякого там космоса резко снизит потребность в физике и химии, так что учебные часы под фольклор освободятся).
В-третьих: резкое снижение цен на жильё (высокие цены - болезнь лишь стран, ворочающих передовыми видами бизнеса. Если, конечно, речь не идёт об очередном пузыре).
И в-четвёртых: объехать свою Родину от края до края станет гораздо проще, быстрее и дешевле.

Все эти явления взяты не из шаловливой головы автора: это просто экстраполяция восточноевропейского опыта национал-либерализма на российский случай.

Пока националистических идей в нашем обществе придерживаются в основном люди, имеющие  консервативную, социально-консервативную или социалистическую идеологию, чистых фанатичных либералов среди националистов крайне мало. И именно это уберегает нас пока от самозарождения восточноевропейского национал-либерализма.

Автор искренне надеется, что по прочтении этой пугалки даже самый национально мыслящий читатель по-новому посмотрит на митинг на Пушкинской и поймёт, сколько пользы от Виктора Анатольевича Шендеровича в том виде, каким мы его знаем.

http://www.rus-obr.ru/day-comment/9120