Когда евреи справляли Хануку, я молчал, потому что не был евреем.
Когда католики под Рождество шли в церковь, я это игнорировал, поскольку не был католиком.

Когда негры праздновали Кванзу, я опять ничего не сказал.

Когда же за мной пришли русские и потащили меня справлять свой бессмысленный и беспощадный Новый Год, к этому времени не осталось никого, кто мог бы вступиться за меня, - все лежали пьяные в стельку.

8-)